Страницы истории. Депутат от Речицы

1937 год. В СССР – лавина необоснованных репрессий, которые в историю войдут под названием «сталинские беззакония». Уничтожались опытнейшие военные кадры. И это в то время, когда было явственным дыхание второй мировой войны.

12 декабря 1937 года – день выборов в Верховный Совет СССР.

У Речицы и района два кандидата: военный высокого ранга Григорий Иванович Кулик – в Совет Союза, в Совет Национальностей – труженик колхоза им. Дзержинского (д. Ровенская Слобода) Архип Иванович Матюшенко. У А.И. Матюшенко встречи с избирателями чуть ли не ежедневно. Что до Г.И. Кулика, то его приезд на встречу с избирателями был кратковременным. Григорий Иванович перед речичанами выступил в Доме социалистической культуры (ныне – собор). Встретился с военнослужащими Речицкого гарнизона.

К сожалению, нет возможности привести предвыборную листовку Г.И. Кулика. Однако, как думается, в ней могли быть далеко не все сведения о Григории Ивановиче. А вот что писал он о себе 5 января 1939 г. (автобиография хранится в фондах Военного исторического архива г. Подольска, Московская область): «Я родился в 1890 году на хуторе Дудниково, около г. Полтавы, б. Полтавской губ. и уезда (ныне – Полтавская обл.) в семье крестьянина-бедняка. Отца своего я не помню, т.к. он умер в год моего рождения.

Наша семья, состоящая из девятого человек, занималась сельским хозяйством и имела две десятины земли. Я в семье из детей был самый младший. После женитьбы братьев и раздела земли мне с матерью досталась доля в размере 1/2 десятины.

В 1906 или 1907 году мать через банк с рассрочкой на 50 лет купила дополнительно две десятины земли, на которой я работал до призыва в царскую армию, т.е. до 1912 г.

В царской армии служил в артиллерийских частях от рядового солдата до старшего фейерверкера (унтер-офицера), командира взвода.

В должности старшего фейерверкера убыл в 1914 г. на фронт и всю империалистическую войну в должности старшего фейерверкера пробыл на фронте.

Февральская революция меня застала на фронте, где сразу же я был избран председателем батарейного комитета, потом дивизионного и бригадного и перед Октябрьской революцией был уже председателем солдатского комитета 9-й пехотной дивизии. Через газету «Окопная правда» начал знакомиться с большевистской партией.

В апреле 1917 г. я был избран делегатом на съезд Западного фронта, который состоялся в г. Минске.

На этом съезде я впервые услышал выступления большевиков, и тут у меня окончательно сформировалось большевистское мировоззрение, и на этом съезде я отстаивал линию большевиков».

Далее повествование об осуждении в 1905 г. старшего брата, работавшего в железнодорожных мастерских станции Белгород, о помощи революционерам, о партийно-подпольной работе, о формировании красногвардейского отряда.

В январе 1918 г. Г.И. Кулик, командуя отрядом, сражался против гайдамаков и немцев. Через месяц избран начальником артиллерии 5-й Украинской армии.

В начале лета того же 1918 г. 5-я Украинская армия была реформирована в 10-ю армию и брошена под Царицын. Здесь, как отмечено в автобиографии Г.И. Кулика, он, являясь начальником артиллерии, «…под руководством тов. Сталина участвовал в обороне Царицына против белых в их разгроме».

После ранения (март 1919 г.) Г.И. Кулик исполнял должность губернского военного комиссара и начальника Харьковского гарнизона, подавлял восстание Григорьева, участвовал в разгроме армии генерала Май-Маевского, формирований Деникина и Врангеля.

В 1921 г. Г.И. Кулик был назначен начальником артиллерии Северо-Кавказского военного округа (уже имел два ордена Красного Знамени).

С 1923 г. учился в академии РККА. В ноябре 1924 г. получил должность помощника начальника           артиллерии РККА. В конце 1925 г. направлен на работу в Военно-промышленный комитет ВСНХ (зам. председателя комитета).

В 1926 г. последовало назначение на должность начальника Артиллерийского управления РККА. С конца 1929 г. по октябрь 1930 г. командовал Московской Пролетарской дивизией.

Осенью 1930 г. Г.И. Кулик был награжден третьим орденом Красного Знамени (в связи с 10-летием обороны Царицына). Конечно же, данная награда стала итогом его давних связей со Сталиным. А Царицын был возведен в лучшую боевую операцию времен гражданской войны.

Вновь учеба. Уже на Особом факультете академии им. Фрунзе.

«В конце 1932 года по окончании академии был назначен на должность командира-комиссара 3-го стрелкового корпуса, где и прослужил до июня 1937 года», – констатировано в автобиографии. Отмечено: «В 1937 г. за особые заслуги по выполнению задания правительства награжден орденом Ленина».

Григорий Иванович не уточняет, что же это было за «задание правительства». Поясним: он являлся командующим артиллерии революционной Испании.

1937 г. (декабрь) знаковый для Г.И. Кулика назначением на должность начальника Артиллерийского управления Красной Армии. Следовательно, в Речицу он приезжал, являясь, скорее всего, командармом второго ранга, получив только что второй орден Ленина.

В январе 1939 г. последовало назначение на должность заместителя наркома обороны СССР.

В 1940 г. присвоены звания Маршала Советского Союза и Героя Советского Союза. Таким образом отмечена успешная «работа» артиллерии на советско-финляндском фронте.

Как видим, военная карьера Григория Ивановича сложилась крайне удачно. Однако в армейской среде многие считали его человеком не только малограмотным, но и крайне ограниченным. Так, в допросе В.П. Примакова, члена Военного совета при народном комиссаре обороны СССР, в связи с «делом военных» (судебный процесс над военачальниками Красной Армии, проходивший в Москве летом 1937 г.; в числе приговоренных к расстрелу – Маршал Советского Союза, заместитель наркома обороны СССР Михаил Николаевич Тухачевский) записаны такие слова в отношении К.Е. Ворошилова: «Комкор Куйбышев говорил мне, что, кроме стрельбы из нагана, ничем не интересуется. Ему нужны холуи вроде Хмельницкого, либо дураки вроде Кулика…»

Знать бы Примакову, что Г.И. Кулик был одним из тех высокопоставленных военных, не попавших под жернова сталинских репрессий 1937–1938 гг., которые подписались под письмом И.В. Сталину о несогласии с дискредитацией армейских кадров. За их поступком – честность и мужество.

Известны высказывания многих уважаемых генералов, отзывающихся о Г.И. Кулике крайне негативно. Один из них (не станем раскрывать фамилии) даже утверждал, что «Предел, потолок Кулика – артиллерийский полк, не выше…»

В воспоминаниях главного маршала артиллерии Н.Н.Воронова («На службе военной», М., 1963 г., с. 114) отмечено: «Г.И. Кулик и некоторые его приближенные вдруг поставили перед промышленностью задачу производить красивые орудия.

…Вскоре выяснилось, что погоня за показной красотой, прилизанностью орудий привела бы к сокращению производства орудий на 20 процентов.

Приняли разумное решение: производство добротных орудий постепенно увеличивать, боевые качества их должны быть высокими, это – главное».

Ну и где здесь вина Г.И. Кулика? Тем более, что советская артиллерия крайне успешно справлялась с отражением немецко-фашистских войск. С первых дней агрессии.

В «Истории Великой Отечественной войны» (т. 1, с. 452) говорится о негативном отношении  Г.И. Кулика к автоматам.

Опять-таки вопрос: а что, слово Г.И. Кулика в условиях предвоенного периода было окончательным? Да нет, личным мнением.

И вот Великая Отечественная. Ее начало крайне неблагоприятное. Пришлось отступать на всех направлениях и при огромных потерях. Особенно на Западном фронте.

 23 июня 1941 г. маршалы Г.И. Кулик и Б.М. Шапошников были направлены в войска Белорусского военного округа. Импульсивный Григорий Иванович и осторожный Борис Михайлович прибыли в Минск в то время, когда отход наших войск носил массовый характер, когда штаб округа практически потерял устойчивую связь со своими армиями и дивизиями.

Б.М. Шапошников остается с командующим округа, а теперь фронта, Г.Д. Павловым, Кулик же устремляется на передовую. Отступает вместе со всеми. Попав в окружение, идет на хитрость: меняет маршальскую форму на одежду обычную – крестьянскую.

 В Москве переполох нешуточный. Обеспокоен И.В. Сталин: как бы маршал не попал в руки врага. На поиск Г.И. Кулика направляются спецгруппы. Он выходит сам. Увидев патруль и забыв, что «крестьянин», властным жестом подзывает начальника патруля. «Вы кто?» – опешил тот. «Маршал Кулик», – услышал в ответ.

В сентябре 1941 г. Г.И. Кулик направляется на Ленинградский фронт, так как находившийся здесь ранее К.Е. Ворошилов, не смог обеспечить надежную оборону города. Да и имел ли такую возможность?

Вскоре в Ленинград прибыл Г.К. Жуков. Именно Георгию Константиновичу отданы лавры военачальника, не давшему врагу взять Ленинград.

В книге Н.Н. Яковлева «Избранные произведения» (М., «Мысль», 1990 г., с. 73) читаем:       «В половине третьего ночи 15 сентября состоялся разговор Жукова с командующим 54-й отдельной армией Куликом. До войны Маршал Советского Союза Кулик был одним из приближенных Сталина, возвысившего этого малограмотного человека в память о боях под Царицыном в 1918 году. Теперь Кулику, неспособному человеку, Сталин вверил войска, которые должны были деблокировать Ленинград с востока». Далее то, что говорил Г.К. Жуков. А «…в ответ Кулик стал пространно объяснять, что сразу наступать не может…»

Николай Николаевич Яковлев – известный и талантливый историк. Однако его слова в отношении Кулика (приведены выше) – это «калька» вопиюще несправедливых обвинений. Точнее, обыкновенная ложь. Ведь Маршалом Советского Союза малограмотный и неспособный человек стать не мог.

А разговор Г.К. Жукова с Григорием Ивановичем? Георгий Константинович позволяет говорить с человеком, старшим по званию, то на «ты», то на «вы»?

Во-вторых, почему Н.Н. Яковлев не приводит слова Г.И. Кулика? Сделай это, и всякий читатель убедился бы, что ответы Григория Ивановича не были «пространными». Они взвешены. За ними забота о солдате, желание наступать разумно, а не бросать вверенные подразделения 54-й армии на верную смерть.

В ноябре 1941 г. Г.И. Кулик, находившийся в Ростове в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандующего, был «брошен» на Таманский полуостров и в г. Керчь с целью помочь командованию 51-й армии не допустить форсирования немцами Керченского пролива и овладения Таманским полуостровом, что позволяло немцам со стороны Крыма выйти на Северный Кавказ.

11 ноября Григорий Иванович прибыл в Тамань. Здесь полная неразбериха. Маршал мечется по линии обороны, стараясь выполнить приказ из Москвы, однако отход наших деморализованных частей продолжается. Г.И. Кулик, правильно оценив обстановку, сделал все, чтобы остатки подразделений спасти от разгрома, а затем хоть какими-то силами не дать врагу прорваться на Кавказ. Он лично водил бойцов в контратаки, рискуя ежесекундно быть убитым: пуля его не берет.

Не удалось отбить у немцев Ростов. Б. Двинский, секретарь Ростовского горкома партии, спасая себя, льет грязь на Кулика. Григория Ивановича отзывают в Москву, подвергают аресту.

16 февраля 1942 г. решением Специального присутствия Верховного Суда СССР Г.И. Кулик лишен званий Маршала и Героя Советского Союза, всех наград. Против него выдвигались даже такие обвинения, как пьянство и распущенность. И напрасно Григорий Иванович просил создать комиссию, чтобы развеять гнусные слухи. Без ответа его просьба серьезно проанализировать ход событий под Ростовом и в Керчи, где его вины не было никакой.

Правда, в марте 1942 г. за Г.И. Куликом было оставлено звание генерал-майора. В апреле 1943 г. последовало назначение на должность командующего 4-й гвардейской армией с присвоением звания генерал-лейтенанта. Однако в октябре того же 1943 г. Григорий Иванович был снят и с этой должности. Причина не совсем ясна: то ли ошибки руководства, то ли козни бывших сослуживцев.

В январе 1944 г. Г.И. Кулик назначается заместителем начальника Главного управления формирования и укомплектования войск. А 12 апреля 1945 г. – снятие с формулировкой «за бездеятельность». Понижение в воинском звании до генерал-майора, исключение из партии. Доносчики на бывшего маршала писали: восхваляет офицерский состав царской армии, разглагольствует о плохом политическом воспитании офицеров Красной Армии, о неправильных назначениях высшего командного состава.

Но и на этот раз Г.И. Кулик продолжает оставаться в армейской среде. В июле 1945 г. направляется на должность заместителя командующего в Приволжский военный округ, который возглавлял генерал-полковник, Герой           Советского Союза В.Н. Гордов. Начальник штаба округа – генерал        Ф.Т. Рыбальченко.

У генералов друг к другу полное доверие. В разговорах, особенно за рюмкой водки, они делятся обидами на И.В. Сталина. Не зная, что за ними уже … прослушка. У Гордова – так даже в спальне.

В июне 1946 г. в отставку отправлен Г.И. Кулик, в июле – Ф.Т. Рыбальченко. В ноябре из  армии уволен В.Н. Гордов.

Все трое были арестованы в январе 1947 г. Решение Военной коллегии Верховного суда СССР последовало 24 августа 1950 г.: РАССТРЕЛ. Время приведения приговора в исполнение, как и место захоронения, – неизвестны.

28 сентября 1957 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР Г.И. Кулик реабилитирован с посмертным восстановлением в званиях Маршала Советского Союза и Героя Советского Союза, с восстановление в партии с 1917 г. Реабилитированы В.Н. Гордов и  Ф.Т. Рыбальченко.

Справедливость восторжествовала? Пожалуй. Вот только слишком дорогим было «торжество справедливости» не только для опальных военачальников, но и для членов их семей.

Обидно, что судьбы репрессированных военачальников, особенно Г.И. Кулика, замазаны многими и многими так называемыми «боевыми товарищами», которые их, говоря откровенно, просто предали.

Остается добавить: правда о Г.И. Кулике, прямом и мужественном человеке, депутате от Речицы предвоенного периода, объективно-талантливо раскрыта белорусским исследователем Н.А. Зеньковичем (книга «Маршалы и генсеки», издательство      «Русич», г. Смоленск, 1997 г.).