Быль. Сердце матери
Шла жестокая и тяжёлая война с немцами. Германия захватила огромную территорию Советского Союза и наступала всё дальше и дальше на Восток, к Волге, оставляя после себя разрушенные города и села, сея вокруг голод и смерть людей.
Было раннее утро. Безлюдные улицы захваченной деревни на Гомельщине. Не слышно пения петухов и привычного лая собак. Тихая, страшная жуть стояла кругом: люди боятся фашистов и редко выходят из своих хат.
И вдруг тишину утра разбудили бешеные очереди из автоматов, собачий лай и громкие, дикие крики эсэсовцев: «Хальт! Цюрюк нихт ком!»
Началась страшная облава на жителей деревни. Немцы шли с двух сторон улиц с автоматами наперевес и стреляли по окнам хат. Они врывались в дома и выводили на улицу мужчин и женщин, подозреваемых в связи с партизанами. Дети, оставленные одни в хатах, жалобно плакали. Уже много людей захватили фашисты и гнали перед собою по улице деревни. На пути немцев встала хата многодетной семьи бывшего председателя колхоза Ульяна и его жены Юлии. В этой хате (подумать только!) 14 детей: семеро сыновей и семь дочерей. Самого хозяина дома не было: Ульян вместе с тремя сыновьями воевал на фронте, защищая свою Родину от фашистских захватчиков.
Немцы нагло, как бандиты, ворвались в хату с собаками и, схватив Юлию за руки, стали кричать, выталкивая ее во двор: «Бистро-бистро, шнэль, давай-давай, ком шнэль!»
Так многодетная мать 14 детей оказалась на улице в толпе задержанных крестьян. Она даже не успела обнять на прощанье своих детей, которые шли за нею, цепляясь ручками за мать,
и громко плакали: «Мама-мама, не уходи, останься!»
Захватив человек тридцать жителей деревни, мужчин и женщин, автоматчики с собаками окружили их и повели по дороге за деревню на расстрел.
Надо было идти несколько километров туда, где был глубокий овраг в лесу. Там немцы всегда расстреливали мирных жителей, военнопленных солдат советской армии и партизан.
Командовал фашистами молодой обер-лейтенант СС Ганс Шульце, высокий, худой рыжий немец с усиками, с железным крестом на шее – высшей наградой фюрера.
Арестованных гнали по дороге всё дальше и дальше, и Юлия, тяжело шагая вместе с другими обречёнными, думала о детях. Как они там одни остались, без отца и матери, сироты многодетной семьи, и что с ними будет? Выживут ли дети её и кому они теперь нужны, беззащитные и несчастные?
Она плакала, просила Боженьку помочь ей вырваться из этого ада и вернуться к своим детям, обнять их и остаться с ними. И тут дерзкая мысль пришла ей в голову, что надо сделать, чтобы вырваться из беды, в которую она попала.
Рассталкивая в толпе крестьян, Юлия близко подошла к Гансу Шульце, шагавшему вместе с немцами и, плача, сказала ему: «Господин лейтенант, у меня 14 киндер, – и показала на пальцах, сколько у неё детей. – Отпусти меня проститься с ними, и я вернусь сюда на расстрел. Вот, возьми обручальное кольцо и серьги». Юлия все это сняла с себя и протянула офицеру.
Немец тут же всё взял в руки и, довольный, проговорил:
– Карашо, гут. Мая карашо панимает тебя, – засмеялся он. – Я тебя будет атпускайт 14 киндер и придёшь суда. Тебе будет пиф- паф. А если не придёшь, капут будет тебе и твой киндер, и дом твой будет капут, агонь ему будет. А сейчас, давай шнэль, бистра-бистра, пашёль вон, свой киндер.
– Ха-ха-ха, – смеялся обер-лейтенант и выстрелил из пистолета в воздух, довольный. Юлия не помнила, как вышла из толпы смертников, своих односельчан, и на «ватных» ногах от страха поковыляла обратно домой к детям, проститься с ними.
А потом умереть, как она обещала офицеру, рыжему Гансу Шульце, чтобы сохранить жизнь детей.
Дома Юлия долго не задерживалась, всех своих детей обняла, поцеловала и сказала, что идёт в лес встречать отца, а потом вернется домой к ним, своим детям.
Нина и Тамара не хотели отпускать мать одну в лес. Они увязались за нею, держась за руки.
«Мама, мы будем вместе с тобою встречать папу, не гони нас, родненькая», – просили дочери Юлию.
«Мне надо одной идти, так лучше будет. Идите домой, доченьки, я скоро приду к вам», –уговаривала она своих детей,вытирая слезы.
И она пошла одна по дороге туда, куда ушли под немецким конвоем крестьяне из родной деревни, туда, к фашистам, навстречу своей смерти.
Юлия шла, спотыкаясь, к лесному оврагу, и ей вспомнилось, как в природе мать-куропатка отводит беду от своих птенцов, спасает свой выводок, даже ценой своей жизни. Так и она идет на все, чтобы спасти своих детей от фашистов, большой беды, нависшей над ними. До лесного оврага оставалось уже немного пути, как Юлия услышала шум машины из-за поворота дороги и быстро метнулась в лес, спряталась в кустах. Она увидела, что в машине сидели немцы с собаками. Они ехали после своего черного дела – расстрела. К счастью, машина повернула на дорогу, ведущую в районный центр. Юля села на пенек в лесу, перекрестилась, обрадовавшись, что осталась жива, что скоро вернется домой.
В лесу кукушка так хорошо куковала: ку-ку, ку-ку. Птица обещала прожить долгую жизнь. Недалеко в кустах нежно иволга запела, а соловей-проказник волшебным голосом во всю начал плести свои сказочные, кружевные трели-коленца, отчего на душе Юлии стало легче и теплее. Рядом у нее под ногами, в зеленой траве, было много ягод, целые россыпи красной душистой и очень вкусной земляники. Юля собирала ягоды, ела их и чувствовала, как к ней возвращаются силы и становится лучше на душе.
Она набрала полный карман ягод для детей – лесной гостинец. Ей хотелось забыть о том, что идет война. Но жизнь продолжается, она прекрасна.
Юлия поднялась от ягодника на ноги и тихо пошла лесом, вдоль дороги домой, чтобы ее никто не видел. Пошла к своим детям, которые давно заждались своей матери-кормилицы.
Прошло немного времени, и Советская армия погнала немцев на запад. А вскоре Гомельщина была освобождена от фашистов, и родная, измученная деревня стала свободной от немецких захватчиков. Очень тяжело было Юлии и ее семье после войны. Голод, разруха. Надо было всех накормить, одеть, обуть, отправить учиться. Но дети ее всегда держались друг за друга и помогали матери во всем. Постепенно жизнь стала налаживаться в деревне.
Для матери Юлии стало большим горем, когда она получила три похоронки с фронта на сыновей. А потом вернулся весь израненный и тяжело больной любимый муж и отец большого семейства Ульян. Но он недолго прожил на свете и от ран ушел скоро от семьи навсегда. Юля все выдержала и вынесла тяжелые испытания в жизни. Всех оставшихся 11 детей вырастила одна, поставила их на ноги, дала образование, поженила. А сама мама Юля, как накуковала кукушка, прожила долгую жизнь, счастливую и красивую, с детьми, внуками и правнуками. Ей было отпущено прожить на свете 92 года. Из большой семьи, 14 детей, за прошедшие 72 года после освобождения их деревни остались только Нина и
Тамара – самые младшие в семье.
Тамара живет в деревне Вертелишки Гродненской области. Она бывший главный экономист совхоза – «правая рука» председателя. А Нина живет сейчас в Калинковичах. Она всю жизнь работала художественным руководителем дома культуры, отлично, мастерски играет на аккордеоне и поет замечательно песни. Вот такая судьба была у Юлии и Ульяна, по-своему красивая и неповторимая. И она передалась от них внукам, правнукам и праправнукам. У дедушки Ульяна и бабушки Юлии – 23 внука и 26 правнуков, а еще праправнуки.
