Вспомнился Красноярский политехнический институт, в котором я учился с 1965 по 1970 год. На общих лекциях, когда в аудитории собиралось несколько студенческих групп, преподаватели устраивали перекличку.
«Дворник. Присутствует?» Самое весёлое начиналось, когда доходили до буквы «К». «Криволапов? Кривоносов? Криворучко? Кривошеев? Кривокорытова? Кузнецов? Ну, с кривыми носами и шеями, с кузнецами всё ясно, но кто видел кривое корыто»? В аудитории дружный смех. «А тут вообще одни знаменитости собрались: Глинка? Мусоргский? Пушкин? Чайковский?»
Факультет «Промышленная теплоэнергетика» был новый, преподаватели молодые и всегда находили повод пошутить и не только.
В окна заглядывает весеннее солнышко, преподаватель по математике как-то поставил условие: «Кто от пола отожмётся 25 раз, ставлю четвёрку». Вышел Валерка Ш.: «А если больше?» В ответ: «Ты хоть 25 отожмись». Наш Валера в темпе отжался 40 раз: «Продолжать?» Преподаватель: «Достаточно». Но заслуженную пятёрку всё же поставил. Откуда он мог знать, что у нас в группе многие ребята занимались в секциях борьбы, самбо, бокса, тяжёлой атлетики и т. д.
Этажом выше в нашем общежитии жила Т. Оберман. Ростом под 1 метр 90 см, и когда она шла по коридору, мы, этажом ниже, знали, что это идёт Оберман. За чеканную походку хлопцы за глаза называли её «наш штандартенфюрер». Девчонки никак не могли её переучить ходить по-девчачьи. Естественно, с таким ростом она была лучшей баскетболисткой нашего института.
И ещё интересный факт. Одна студентка говорила страшным басом, за что все называли её Полем Робсоном. Преподаватели, которые не были в курсе данного феномена, просили: «Девушка, говорите нормальным голосом». А та в ответ: «У меня другого голоса нет». Приходилось старосте группы подтверждать, что это не розыгрыш.
И вот что забавно. Когда наша внучка Настя Петухова отдыхала в Великобритании, с ней в английской семье жил Егор Курочкин. Как говорится, нарочно не придумаешь.