«Тогда я и поседел»: афганская одиссея речичанина лейтенанта Анисова

15 февраля 1989 года закончилась миссия советских войск в Афганистане. Последние воинские части покинули этот суровый край, солдаты вернулись домой. Наши земляки, уроженцы Гомельской области и нашей родной Речицы, с честью выполняли свой интернациональный долг в Демократической Республике Афганистан. С одним из них, подполковником в запасе Дмитрием Викторовичем Анисовым, мне удалось побеседовать совсем недавно. Его рассказ позволил мне по-новому взглянуть на эти события, которые для меня, рожденного в 1991 году, являлись чем-то только чуть более близким, чем героические годы 1941–1945-го.

Выпускники 1985 года Воронежского высшего авиационного инженерного училища, которых направили на службу в 206-й авиационный полк, базировавшийся в Пружанах, прекрасно осознавали, что им рано или поздно придется попасть в Афганистан. Авиационные части, несшие там службу, менялись каждый год, ротация (смена воинских частей) проходила постоянно, и молодые офицеры заранее готовились ко всем трудностям реальной боевой работы.

Лейтенант Анисов был авиационным специалистом, военным метеорологом, то есть в небо на «Грачах» – штурмовиках Су-25 – не летал. Однако должность его была важная и даже необходимая – каждому известно, какое значения для авиации имеет погода!

Три года – с 1985 по 1988-й – прошли в ожидании. Предлагались заманчивые командировки в Германию, нарисовалась даже перспектива свадьбы! Но связывать себя дополнительными обязательствами Дмитрий Анисов не считал возможным – впереди был Афганистан.

После успешного участия в учениях «Запад-88» в августе 1988 года полк направили под Ташкент: там в горных условиях пилоты учились летать в обстановке максимально приближенной к боевой, а авиационные специалисты – обеспечивать такие полеты.

Наконец пришел приказ перебазироваться в Афганистан. Несмотря на то что с мая 1988 года начался вывод советских войск, ротация частей продолжалась.

В составе передовой команды Дмитрий Анисов отправился в Афганистан в сентябре. На аэродром Баграм, что в Панджшерском ущелье, прибыли ночью. Вспоминая перелет, мой собеседник улыбается и рассказывает, что перед отправкой сослуживцы перекусывали и употребляли копченую кильку. А кислородных масок в самолете на всех не хватало, приходилось меняться. Кто-то надышал в маску килькой, и в Баграм лейтенант добрался не в лучшей форме из-за кислородного голодания: дышать через такой прибор было противно.

На мой вопрос о чувствах, испытанных при первых шагах по Афганской земле, Дмитрий Викторович пожимает плечами:

– Мы были офицеры. Нас готовили к этому, с нами работали психологи, специалисты. У солдат-срочников, наверное, было по-другому. А я был холостой, решение служить в Афганистане было взвешенным, осознанным. Почему кто-то другой должен был там служить вместо меня? Ничего такого особенного не испытывал.

С первого же дня лейтенант Анисов оказался в самой гуще событий: его отправили в длительную командировку: «Получай боеприпасы, оружие и отправляйся в Мазари-Шариф, – приказал командир. – После обеда будет «борт» с военными советниками, на нем и полетишь».

Мазари-Шариф – крупнейший город северного Афганистана. Прежде чем попасть туда, сделали «крюк» чуть ли не через всю страну: забрали пленных в Кабуле, «барбухайку» ГАЗ-66 в Шиндане, афганских «ханум» (женщин) в паранджах и с детьми – в Герате… И только после этого прибыли в Мазари-Шариф.

Оказалось, что до аэродрома, куда и был прикомандирован Дмитрий Анисов, добираться нужно своим ходом. Для молодого офицера это было неожиданностью. Незнакомый город, чужая речь, суета… Возможно, начальство посчитало, что особый статус Мазари-Шарифа – священного города, в котором находится знаменитая Голубая Мечеть, – убережет наших воинов от опасности? Действительно, в городе соблюдался запрет на стрельбу, даже матерые моджахеды его чтили.

На рыночной площади, засмотревшись на местное изобилие, офицер не заметил подкравшихся сзади злоумышленников: кто-то приставил к его спине внушительных размеров клинок. Видимо, на холодное оружие запрет не распространялся... Выручил патруль местных правоохранителей – «царандой». По пути на аэродром лейтенант держал руку на чеке гранаты: не знал, кому теперь доверять. Сейчас Дмитрий Викторович об этом говорит спокойно, мол, готовили к таким ситуациям, объясняли, что в плен попадать нельзя. Для меня же, чуждого военным реалиям, это прозвучало жутковато – быть готовым подорвать себя в любой момент!

В Баграме началась настоящая служба. По специальности – заместителем начальника метеорологической службы – Дмитрий Анисов почти не работал. Благо, погодные условия в Афганистане почти идеальные, ясно большую часть года. Портили картину только периодические песчаные бури, когда тонны мелких частиц поднимались в воздух на высоту до 15 метров, и видимость была практически нулевая. Нельзя было разглядеть собственную ладонь, если вытянуть руку.

Приходилось заниматься обеспечением полетов, выполнять роль авианаводчика, летать по всему Афганистану, ездить с конвоями в город за водой, боеприпасами. Дмитрий Викторович с теплом вспоминает бойцов десанта мотострелков, которые всегда берегли авиаторов.

Всякое случалось за месяцы, проведенные в Афгане… Однажды летчики купили на местном рынке видеокассету, решили устроить коллективный просмотр, уселись перед телевизором, включили фильм… Оказалось, что в кассете был жучок, запрограммированный подать сигнал для самонаводящейся ракеты на определенной минуте видеозаписи. Ракета пробила потолок здания, и взорвалась прямо в комнате с пилотами. Погибло 11 человек… Летчиков было жаль, погибли глупо, бессмысленно. Другие пилоты отомстили за них: «Грачи» разбомбили логово душманов, в котором прятали пусковую установку, и как сообщила ХАД (афганская спецслужба), террористы были уничтожены.

После этого случая лейтенант твердо решил, что купленные видеокассеты будет смотреть только на родине – туда ракеты точно не долетят.

Пришлось Дмитрию Анисову побывать и на борту подбитого самолёта: борт взлетал в Кабуле, когда откуда-то с высот заметили пуск «Стингера». Ракета попала в один из четырех двигателей транспортного самолета, и, если бы не мастерство пилота, который отключил двигатель, симметричный поврежденному, на другом крыле и выровнял машину, экипаж и пассажиры перешли бы в разряд «двухсотых».

– Тогда я и поседел, – говорит Дмитрий Викторович и проводит рукой по белым, как мел, волосам. – Всякое бывало… И по собачьей тропе уходил с минного поля, и на мине наш БТР подрывался… Но не это самое тяжелое. Воевать нетрудно. Трудно ребят хоронить.

Такая обязанность выпала лейтенанту Анисову под самый конец его службы в Афгане. В январе 1989 года душманы сбили один из «Су-25», летчик погиб в горах. Бойцы десантно-
штурмового батальона отбили его тело, привезли в часть. К гробу пилота добавилось еще три, не принадлежавших к  полку, однако командование решило, что сопровождать «груз 200» домой будет Дмитрий Анисов.

Скорбный маршрут лежал через Кабул в Ташкент, оттуда в Казань, потом Жуковское в Подмосковье, Белгород (родина погибшего пилота), Харьков, Кишинёв… Чуть ли не вся европейская часть Советского Союза… Эту свою миссию Дмитрий Викторович вспоминает как самую тяжелую.

После нее удалось приехать на побывку к родителям – в Гомель. Всего неделька спокойной жизни – и обратно в Афганистан. Части, базировавшиеся в Мазари-Шарифе, выводились в СССР одними из последних – летчики должны были прикрыть войска, покидающие свои базы. «Прощальным поклоном» советской авиации был массированный удар стратегических бомбардировщиков «Ту-22» по позициям боевиков в Панджшере.

– Мы находились за 40 километров от их целей, но от взрывов бомб с потолка сыпался песок и стены тряслись, – говорит Дмитрий Викторович. – Страшно подумать, что там творилось.

Из Афганистана полк перевели в Туркмению, оттуда летчики еще совершали боевые вылеты, поддерживая правительственные войска. Дальше путь лежал через Черное море – в Белорусскую ССР.

– А какие эмоции были у военных, которые покидали Афганистан? Что они чувствовали? – спрашиваю я.

– Радовались люди. По семьям скучали очень, по родным местам… Какого-то подавленного состояния или уныния я не видел. В основном радовались.

Дмитрий Викторович – человек скромный. Если бы не его жена, я бы так и не узнал, что он имеет боевую награду – медаль «За боевые заслуги». Такие они, настоящие воины-
интернационалисты: скромные, сильные мужчины, живущие рядом с нами. Честь вам и хвала за ваш подвиг! Спасибо, что вы есть!

Автор выражает сердечную благодарность Дмитрию Викторовичу и Юлии Борисовне Анисовым.