Профилактическая работа с антиобщественниками Речицкого района. Повесть печали и надежды
Источник: Dneprovec.by Фото: из интернета, носит иллюстративный характер
Заседания рабочей группы по организации профилактической работы с гражданами, ведущими антиобщественный образ жизни, проходят регулярно. Для большинства заслушиваемых граждан это реальная возможность что-то изменить в своей непутёвой жизни. Кто-то успевает сойти с дороги, ведущей в трясину. Для кого-то предложения о помощи растворяются в облаке сизого дыма безразличия. У каждого своя голова на плечах, а то, что жизнь одна, вспоминается порой слишком поздно.
Глава первая, Солтановская
Что представляет собой среднестатистическая женщина в 31 год? Как правило, это человек с уже устоявшимися взглядами на жизнь, имеющий в багаже совокупный набор из работы, семьи, домашнего хозяйства. У жительницы Антополя 1987 г. р. есть шестилетний ребенок. Но, кажется, женщина-мать сама еще не покинула пределы инфантильности. Как еще объяснить тот факт, что женщина склонна к бродяжничеству. Скучно живется? Тянет на подвиги? Хороший пример для ребенка, что и говорить.
В семье из деревни Козье ситуация нетипичная. Муж работящий, смотрит двух детей. Жена же, даром что шестью годами старше супруга, ума, а уж тем паче житейской мудрости к 42 годам не набралась. Работу прогуливает. С отделом образования находится в перманентных конфликтах. К рюмке прикладывается регулярно. Бестолковая, одним словом. Естественно, продолжать отношения с таким человеком мужчине не хочется. Детей он присмотрит, это видно. А вот что ждет женщину?
– На лечение поедете?
– Ну, если вам надо, то да.
В доме у семьи из агрогородка Солтаново до порядка так же далеко, как Свазиленду до космоса. Антисанитария полнейшая. Глава семьи побивает супругу, порой и на 16-летнюю дочь руку поднимает. Здесь мирно соседствуют блеск и нищета. Несмотря на бардак, жилище буквально нашпиговано ультрасовременной техникой: плазменный телевизор, стиральная машина, три (!) холодильника (пустые, правда).
Еще один житель Солтаново некогда едва выжил – спиртное практически довело до могилы. Но давнему увлечению не изменяет. Хотя утверждает, что последний раз принимал на грудь в начале января.
– Почему не работаете?
– Думаю. Стоял я как-то на учёте в Управлении по труду. Как-то не то. Не моё.
Женщина из Солтаново 52 лет от роду выглядит, как ветеран военных действий при Цусиме. «Я веду нормальный образ жизни», – утверждает она. И тут же выясняется, что на неё уже составлено три административных протокола. Путёвка в ЛТП не за горами.
25-летняя жительница Демехов отучилась в Озерщине на продавца, побывала в Речице на практике. И всё: трудовой путь временно прервался (хочется верить, что не подошел к финишу). «Не моё это», – констатирует молодая дама. Что ей подходит, ответить затрудняется.
37-летняя женщина из Козье неравнодушна к спиртосодержащим жидкостям.
– Злоупотребляете?
– Если перепадет.
– И когда перепадает?
– Когда посевная начинается.
Что ж, неужели можно поздравлять? Сезон открыт.
Глава вторая, Защебьевская
Меняются декорации. Цитируя Александра Грибоедова, хочется произнести: «Те же, и Чацкий».
На 31-летнюю жительницу Ведрича два раза составляли протокол за нахождение на рабочем месте в состоянии алкогольного опьянения. Со спиртным отношения она поддерживает тесные. Другое дело – дочь. Ребенка, находящегося на гособеспечении, нерадивая мамаша последний раз видела четыре месяца назад. В последнее время и на работу она не ходок. Оказалось, ездила к сестре в Калинковичский район. При всем при этом женщина со всем добросердечно соглашается, опустивши очи долу, смиренно кивает. Изменится ли что-то после выхода за порог?
40-летний житель агрогородка Защебье и рад бы к наркологу зайти. Да всё как-то некогда. Нужно ремонт срочно к Пасхе доделать. И вообще, год-два он может и не пить. При желании.
Еще один житель Защебья нигде не работает. «Выпить могу только за халтуру», – уверяет он. «А если нет халтуры?» – «Ну, нет так нет».
Братья из Макановичей на заседании рабочей группы появляются часто. Чаще, чем на хоть какой-то работе, так точно. Старший ведет свои песни с давних часов: «Нигде не работаю, но очень хочу. Хоть грузчиком, хоть дворником. Кем скажете. Документы пока в порядок не привел. А работать очень хочу. Возьмите меня на работу. Когда сделаю документы? Не знаю. Очень хочу работать. Хоть дворником, хоть грузчиком».
Глава третья, Василевичская
47-летняя жительница Василевичей работать в хозяйстве отказывается наотрез. «А вдруг что с телятами случится? Не хочу за них платить. Скоро лето: грибы, ягоды пойдут». И по поводу отсутствия семьи не больно-то и горюет.
– Кто Вам в старости стакан воды подаст?
– Сама доберусь.
37-летнюю жительницу Василевичей хорошо помнят в Речицкой ЦРБ. Туда женщина угодила, изрядно выпив.
– Вы же недавно едва не умерли в реанимации.
– Так это же только один раз было.
Ехать на лечение отказывается наотрез. «В больнице же нет кроватей, телевизоров, домашней обстановки», – грустно замечает заслушиваемая женщина.
53-летний мужчина из Василевичей работает. Ездит на заработки в Москву. Приезжает – и всё заработанное за несколько недель становится достоянием истории. Верные и надёжные друзья не позволяют каким-то там деньгам пропасть задарма – всё аккуратно и с умом пропивается.
Зачем нужны такие друзья? «Понимаете, у меня душа такая», – резюмирует рубаха-парень приличного возраста. На лечение он ехать ну никак не может. «Вы что? Тут уже чеснок попёр. Нужно ухаживать».
Глава четвёртая, Ровенскослободская
29-летний житель Ровенской Слободы работает в строительной бригаде хозяйства. В его не являющемся примером досье прогулы на работе, конфликты в семье. В ближайшее время у него произойдет значимое событие в жизни: он станет отцом. Недавно закодировался. Изменится?
Его односельчанин двадцатью годами постарше. При потреблении алкоголя начинаются угрозы в адрес престарелой матери.
– Лечиться поедете?
– Лечиться? Нет, вы что? А мать я на кого оставлю?
Не сын, а мечта.
Житель Смагорина временно не работает. Правда, рамки этого безвременья, похоже, затянулись.
– Как у Вас с алкоголем?
– В пределах допустимого.
– Закодируйтесь.
– За что?
– Пить же находите за что.
– Кодировка же не пьянство.
Алкоголь вносит свои корректировки в жизнь двух ровесников из Ровенской слободы 1983 г. р. У неё жизнь не бьёт фонтаном. Месяц назад 17-летняя дочь сделала мать бабушкой. У него в состоянии алкогольного опьянения постоянные конфликты с отчимом. «Да это же семейное, личное», – удивляется вниманию извне мужчина.
Жительница Андреевки ударно отметила Пасху, её коллега по интересам из Ровенской Слободы, пока муж на заработках, без зазрения совести и не стесняясь двух детей, пьёт.
Глава пятая, Вышемирская
Жительнице Нового Барсука помогают всем миром, как могут. И даже больше. Материальную помощь оказали. Ремонт в доме сделали, окна поменяли, плиту новую купили. Живи и радуйся. Но радость матери троих детей приносят иные моменты в жизни. К детям отношение и вовсе граничащее с безразличием.
29-летняя жительница того же Нового Барсука на ферму идти работать не хочет. «Не могу я работать дояркой. Я и так худая, а так вообще…»
Жительница Вышемира радеет за знакомых поболее, чем за себя.
– Давайте подлечимся.
– А почему я? Вон Светка Щеглова более больная – подлечите её.
Перепечатка текста и фото Dneprovec.by запрещена без разрешения редакции. info@dneprovec.by