Общество > Сельская жизнь

4805

Живут деревни Речицкого района. Красноземье: на рубеже своего столетия

 +

Красноземье – небольшая деревенька, находящаяся в Жмуровском сельсовете Речицкого района. Удаленность от районного центра составляет всего девять километров, но, в отличие от своих собратьев по сельсовету – Жмуровки, Бронного, Казазаевки, – Красноземье находится в стороне от оживленной трассы. Может, именно поэтому кажется, что блага цивилизации, а соответственно и её негативные факторы, коснулись этого населенного пункта в меньшей степени.

Деревня Красноземье была основана в начале 20-го века переселенцами из иных сел, большей частью из Бронного. Свое название, как полагают старожилы, деревня получила из-за не самого высокого качества здешних земель, состоящих преимущественно из песка. В народе это место называли также «рыжим посёлком».

Так как на новые земли люди переселялись целыми семьями, то немудрено, что впоследствии местное население состояло из близких-дальних родственников. Наиболее активная застройка пришлась на 20-е годы прошлого столетия. Имелся здесь некогда и свой колхоз. В годы войны 13 жителей Красноземья не вернулись в родную деревню с фронтов Великой Отечественной. Во второй половине 20-го века здесь было 35 дворов. 14 лет назад здесь насчитывалось 23 жителя. По состоянию дел на середину мая года текущего здесь, на короткой прямолинейной улице, близкой к меридиональной ориентации, проживают восемь человек. Двое из них – работники филиала «Советская Белоруссия», шестеро – пенсионеры.

Кто же может рассказать о Красноземье лучше, чем старожилы. Одна из самых уважаемых жительниц этого населенного пункта, Анна Денисовна Руденко, проживает в самом конце деревни, в доме под порядковым номером 2. При входе в зал в глаза бросаются две вещи – тонометр и гармонь. О предназначении тонометра и спрашивать не нужно, а вот на гармони, как оказывается, изредка играет правнук. «Ох, как я любила в молодости петь под гармонь!» – ностальгически замечает хозяйка.

Анна РУДЕНКО  с дочерью Галиной
Анна РУДЕНКО с дочерью Галиной

В этом году Анне Денисовне исполняется 85 лет. И все эти восемь с половиной десятков лет она прожила здесь, оставаясь верной родной стороне. Здесь она родилась, здесь вышла замуж, здесь и встретила старость.

В семье у Анны помимо неё было ещё две сестры. Отца забрали на фронт, как только началась война. Больше его ни жена, ни дочери не видели. «Как пошел папа в 41-м, так и теперь где-то воюет, а мы остались одни», – грустно констатирует Анна Руденко. Пришедшие немцы забрали корову, двух свиней. «Нас выгнали на улицу, – вспоминает Анна Денисовна. – Мы вырыли окоп, там и жили. Нажили себе столько вшей, что потом едва от них избавились. Отступая, немцы хотели нашу деревню сжечь. Но, слава Богу, не успели. После того как деревню освободили наши, пришли домой, а здесь голые стены. Мать на огороде припрятала немножко зерна, но кто-то нашел – так мы и остались ни с чем. Собирали щавель, гнилые «блинцы» по полю. Отгоревали своё в полной мере».

После войны Анна Денисовна, несмотря на то, что была еще ребенком, пошла работать в колхоз. «Меня мама начала водить с собою на работу, когда мне было 10 лет. Тогда жали серпом, комбайнов же не было. Я не умела. Разрезала руку так, что шрам до сих пор остался. После этого рвала колосья руками и складывала их в снопы. И вот с 10 лет как пошла в колхоз, так и работала, пока не состарилась. Трудились за «палочки», за трудодни. Денег же не давали. Молоко, яйца сдавали. Молоко отдавали государству, а сами пили сыворотку. Вот так и жили».

Вскоре после войны умерла и мать. Анна осталась одна, помочь ей было некому. Работала Анна Руденко в полеводческой бригаде. На пенсию ушла в 50 лет. Родила и вырастила семерых детей: шесть сыновей и дочь. «Тогда же декретный отпуск на три года не давали, – вспоминает она. – Оставляла младшего на старших, а сама шла в поле работать. Принесут мне четырехмесячного, покормлю, и старшие сыновья назад уносили. Раз пришла домой – все двери настежь. Пошла на хутор. Малой лежит возле колодца в ямке, спит, весь мокрый, а старшие в футбол играют. Вот так работала». Дети выросли достойными людьми. Все сыновья служили в армии. «Всех отправляла служить, проводы по два дня делала, отправляла – голосила, встречала – голосила». Двое сыновей, к сожалению, уже ушли из жизни, 23 года как живет Анна Денисовна и без мужа. А сейчас Анна Руденко возглавляет большую и дружную семью, где есть 14 внуков и 10 правнуков. Живут дружно, семейной связи не теряют. «На Радуницу на кладбище приехали все». Трое сыновей живут в Мае, двое – в Речице, дочь – в Бронном.

В Красноземье когда-то была и своя школа, правда, только начальная. Ну, как школа: ею служила старенькая хатка. А потом местные детки ходили за знаниями в Ямполь, что в пяти километрах отсюда. И с покупками всегда здесь было непросто. Сейчас местные жители закупаются в автолавке. А магазинов здесь не было отродясь. Как выходили из ситуации? «Шла пешком до Горошкова, – рассказывает Анна Денисовна. – Там садилась на «двойку» и ехала в Речицу. Наберу сумок (что на плечо повешу, что – в руках) и несу домой продукты детям». «На коне еще могли съездить, – присоединяется к беседе дочь хозяйки Галина Алексеевна. – Колхоз же был. Ездили в магазин в Ямполь, Заспу».

Живет Анна Денисовна одна, хоть и навещают её родственники регулярно. «На зиму заберу уже её к себе», – говорит дочь. Анна Руденко сама садит огород. Хозяйство не держит, за исключением трех куриц, собаки и трех котов.

В зале на столе на видном месте – несколько медалей и орден. Медаль мужа «Ветеран труда», медаль ушедшего из жизни сына «Участник ликвидации последствий аварии на ЧАЭС», медали Анны Денисовны «За материнство» и орден «Материнская слава» (за рождение и воспитание семерых детей).

Мы выходим на улицу. Галина Алексеевна рассказывает, что раньше метрах в двадцати от дома располагался колхоз. Здесь же была контора правления, дальше – кошары. Здесь трудилось все местное население. Но колхоза больше нет. Зато все еще имеется чудесная березовая роща, вид на которую открывается, лишь только выйдешь за калитку дома Анны Руденко. «Раньше на улице в теплое время много детей было, – вспоминает дочь Анны Руденко. – Дороги же нет, выпускали деток на улицу, не боясь опасности». Детей стало меньше (появляются только летом), мошкары больше, но все равно ощущается здесь какая-то идиллия. Не переставая, не путая ноты в многоголосом оркестре, щебечут птицы. Кукушка, совершенно не скупясь, отсчитывает года. На столбе соорудили гнездо аисты, любимцы деревни. Поначалу семейная пара где-то отсутствовала, но вскоре хозяйка вернулась к родным пенатам. Спустя какое-то время повстречался и глава семейства, горделиво вышагивавший по полю.

А следующим собеседником становится Илья Давыденко. Илье Владимировичу в августе исполняется 90 лет. Он самый, скажем так, взрослый житель деревни. Живет метрах в пятидесяти от предыдущей собеседницы. Его жена была двоюродной сестрой Анны Руденко. Он и рос вместе с Анной Денисовной. Илья Владимирович уже восемь лет, как живет один. «Жена собралась и ушла, сказав: «А ты еще немного поживи». Вот и живу. Остался один. Спасибо крестнице, помогает. Еще один крестник из Гомеля приезжает», – невесело констатирует он.

Илья ДАВЫДЕНКО
Илья ДАВЫДЕНКО

– Пенсию отдаю крестнице. Она, когда приезжает автолавка, покупает мне продукты, приносит. Холодильник у меня есть, потиху «рубаю» еду. Холодильник не пустой, не думай.

Собеседник оказывается ироничным человеком, не потерявшим вкус к жизни, но помнящим латинское изречение Memento mori («Помни о смерти»). Вот уже как пяток лет на его огороде завернутым в полиэтиленовые мешки стоит гроб. «Зачем?» – спрашиваю. «Пусть будет свой. Доски хорошие, размер ясный. Зачем потом покупать? Столько денег платить. Да и по качеству разве сравнить. А вообще нужно жить, пока живется. Нам не дано знать, сколько нам отмерено. И это хорошо. И откупиться от этого невозможно. Иначе богачи бы уже небо подперли. А так хоть одна справедливость на свете есть».

Но не будем о грустном. Илья Владимирович – мастер знатный. Дом сделал своими руками, без чьей-то помощи. Сейчас он целый день на огороде. Только вечером может посмотреть новости по телевизору. А зимой? «А зимой натоплю печь, чтобы тепло было, и сижу дома. А сейчас работаю в сенях. Но одному не справиться. Нужно сходить в крайнюю хату, соседа позвать. Дырку нужно заделать. А раньше у меня в сенях жила ласточка. Она даже могла в хату залететь, покружиться там. Да я, дурак, разворошил гнездо. Она и улетела. Жаль, было веселее».

А в прошлом у него осталась работа в колхозе, на технике. Работал всю жизнь, еще и три года на пенсии. «Вся жизнь прошла здесь, – говорит он, и его взгляд устремляется куда-то вдаль. – В жизни бывало всякое. Без плохого не обходится ни у кого. Жили бедно. Пас в детстве коров, свиней смотрел. Потом освоил технику».

Отбиваясь от назойливой мошкары («Никакого спаса от нее в этом году нет»), мы в том числе затронули и тему непривычной для городского уха тишины.

– К тишине мы привыкли, – говорит Илья Владимирович. – Так уж сложилось, что тихо у нас практически постоянно. Иногда машина какая проезжает, музыка из нее доносится. И то веселее. Председатель сельсовета Николай Найден часто наведывается, интересуется, чем помочь.

Регулярно здесь бывает и депутат Жмуровского сельсовета инженер группы материально-технического обеспечения и обслуживания ПАСО № 3 Дмитрий Дубняк.

Дмитрий ДУБНЯК
Дмитрий ДУБНЯК

– Конечно, знаком здесь уже со всеми, – отмечает Дмитрий Анатольевич. – С чем чаще всего обращаются? По поводу покоса травы. Или просят почистить колодец. Еще пожилых людей волнует работа автолавки, состояние дороги, чтобы скорая могла проехать. Если есть проблема, звонят. И вместе с председателем Жмуровского сельсовета стараемся оперативно решить все проблемы.

Мы уезжаем. Позади остается тихая деревенька со своими добродушными жителями. И о чем-то вечном продолжают напевать птицы.

Читайте dneprovec.by «Вконтакте» → vk.com/rnewscity Читайте dneprovec.by в «Одноклассниках» → ok.ru/rcity

Чтобы написать комментарий, войдите, используя социальные сети