26/03/2019

Пишут речичане. Машенька

Скорый поезд Москва – Брест медленно отходил от небольшой станции. В купейном вагоне было душно, и я открыл окно. Много лет назад я жил в этих местах. Здесь прошли мои первые годы военной службы и именно в этом, Богом забытом уголке я встретил самую большую любовь своей жизни.

Скорый поезд Москва – Брест медленно отходил от небольшой станции. В купейном вагоне было душно, и я открыл окно. Ворвавшийся ветерок принёс с собой какие-то непонятные запахи еды из вокзального ресторана и цветущей сирени, густо разросшейся вдоль железнодорожного полотна. Много лет назад я жил в этих местах. Здесь прошли мои первые годы военной службы и именно в этом, Богом забытом уголке я встретил самую большую любовь своей жизни.

…В тот год осень выдалась какой-то по-особому тёплой и яркой. Пышные деревья и кусты долго не сбрасывали разноцветный наряд. Я неспешно шёл по аллее среди берёз и клёнов, глубоко вдыхая осенний запах разнотравья. На миг вдруг показалось, что увидел перед собой ожившую «Неизвестную» с картины Крамского. Я остановился, зажмурился, потом резко открыл глаза. Виденье не исчезло. Девушка в окне улыбнулась. От возникшего неловкого чувства я опустил голову и быстро прошёл мимо, не сказав ни слова. Ночью мне долго не спалось. А на утро я отчётливо понял, что хочу ещё раз увидеть ту хрупкую незнакомую девушку из санчасти. От этой мысли стало жарко. Как такое возможно?

В смутном томленье прошло несколько дней. И вдруг – неисповедимы твои пути, Господи, – мне реально потребовалась помощь врача. На учениях просквозило шею. За десять дней, проведённых на больничной койке, я близко познакомился с Машенькой – так звали девушку, мило улыбавшуюся мне из окна. Каждое утро начиналось с лечебных процедур, выполняемых ею, порой болезненных и неумелых, а вечера – с бесед на старом кожаном диване, свидетеле нашей любви. Я мог часами говорить с ней обо всём на свете. Признаюсь, так внимательно меня ещё никто не слушал. Часто, возвращаясь в палату, я убеждал себя в том, что не имею права на эту любовь, что мне уже почти сорок лет, а ей немногим больше двадцати, и что у нас у обоих разные жизни. Но доводы рассудка не помогали. Мне не хватало этой женщины, я обожал её. Наверное, о нас с ней знали в военном городке, может, судачили, но я не мог запретить себе её любить. Долгих три года мы мучительно ждали коротких встреч, украдкой целовались, прятали свои чувства от окружающих, но всему когда-нибудь приходит конец.

Я получил назначение в другую воинскую часть. Наше прощание было сродни маленькой смерти. Мы понимали, что расстаёмся навсегда и с этим ничего нельзя поделать. На перроне я невольно искал её глазами в толпе провожающих. Хотел подбежать, обнять, взять на руки, внести в вагон и увезти далеко-далеко. Но вместо этого медленно поднялся по ступеням вагона и остановился в тамбуре. Поезд тронулся, увозя меня оттуда, где я был по-настоящему, хоть и недолго, счастлив.

Больше я никогда не встретился с Машенькой. Теперь, когда прошла большая половина моей жизни, признаюсь, что не ангел, что грешен, что часто поступал вопреки здравому смыслу. Но в каждой женщине, которую встречал на своём пути, вольно или невольно искал черты Машеньки. Искал и не находил. Ничего не изменилось в моей жизни: дочки выросли, я стал дедом, прожил всю жизнь с одной женой, но иногда во сне ко мне приходит она, моя фея, мой добрый ангел, и с улыбкой что-то хочет сказать. Я стараюсь понять её, услышать, но просыпаюсь. И потом долго лежу, вглядываясь в ночную темноту. Где ты? Как ты живёшь? Счастлива ли? Спасибо, что была в моей жизни…



--- взято с сайта dneprovec.by ---