Еще в коридоре квартиры по Набережной мы слышим уверенное и чуть хрипловатое: «Ой, мальчики, да с цветами… Вы ко мне?» «Мальчики» – это председатель Речицкого районного совета ветеранов Вячеслав Попов и председатель районной организации общественного объединения «Белорусский союз офицеров» Александр Щербин. Голос же принадлежит Ольге Астапенко. Ольге Петровне исполнилось 95 лет. С чем её, собственно, и пришли поздравить.
Выслушав пожелания, приняв подарки, Ольга Петровна, щурясь, рассматривает Вячеслава Георгиевича:
– Это вы председатель районного совета ветеранов, а сколько вам лет?
– 73 года, – удивлен вопросу Попов.
– А как же вы тогда попали в ветераны?..
– Я ветеран труда, – поясняет тот.
– А-а-а, тогда понятно, – улыбается женщина. И в ответ обращается к обоим, – мои вы хорошие, спасибо! Я вам желаю прожить, сколько и я, но никогда не болеть!
После по нашей просьбе Ольга Петровна делится некоторыми воспоминаниями о том, как провела три с половиной года в трудовом лагере в Западной Германии в годы войны.
– Сама я из Лисок. Нам, молодежи, сказали, что в приказном порядке повезут в Украину на уборку овощей. А оказались мы в Германии. Мне тогда не было и 17. Работала на автогеносварке на фабрике, а если не было работы сварщицы, была разнорабочей. Нам выдали робу: пиджак и брюки. А на ноги гольцшуги – ботинки с деревянной подошвой и дерматином сверху. Один раз я их не застегнула, и внутрь попала искра: до сих пор у меня на ноге след от ожога. Попадала искра и в глаз: хоть очки там и давали, но мы работали без них, молодые же, гордые, да и красивыми хотели быть... Очень быстро ко мне на велосипеде подъехал немец Макс, и хоть мы его и звали дурачком, посадил меня на раму и отвез в больницу. А там то ли магнитом, то ли еще чем, глаз мне и очистили.
Чтобы издевались над нами – нет. Мы всё-таки были малолетние. Одну только девку, тоже сельскую, посадили в карцер, а другую посекли розгами. Мы даже не знали, за что. Думаю, это просто показуха была, чтобы мы боялись и слушались.
Через сетку от нас жили французы. У них были совсем другие условия. «Красный крест» им присылал посылки, они сами себе готовили. А мы были «швайне», «вайс рус банда» – ненавидели белорусов из-за партизан в нашей стране. Первое время был комендант очень хороший. Особенно, когда его жена приезжала. А под конец войны прислали такого, что мы с первого дня стали звать его «коршун».
Спали на матрасах, набитых соломой, такая же подушка была и байковое одеяло. Воды горячей мы не знали. Было большое корыто с краниками, там и мылись. Вшей не было, а вот клопов – тьма!
Паёк был такой: с утра встали – кружка чая, какого-то то ли ячменного, то ли желудёвого напитка. Как заканчивался день, мы получали 200 граммов хлеба. Разрезали его на две части: одну съедали вечером всухомятку, вторую приберегали на утро к горячему напитку. Сыпали на хлеб соль, которая была на фабрике, но потом он нас её начали прятать. Ну, съедали мы свой хлебушек с солью, и нас везли работать. В обед давали толчёную брюкву. Правда, порция была – хорошая такая миска. И вы знаете, есть и не хотелось... И работать тоже. Мы ж почти дети были, скапливались в туалете, чтобы поменьше делать что-то. Нас оттуда приходилось выгонять.
Но и среди немцев были хорошие люди. Вот даже братья, хозяева этой фабрики. Один из них делился, где фронт, как идут бои. Только показывал: тс-с-с, мол, молчите, не говорите, что я вам рассказал.
– Как поняли, что вас освободили?
– Перед этим нас долго бомбили. Приходилось прятаться в бомбоубежище. В одну ночь сгорел весь барак с нашими вещами. А потом во дворе я, деревенская девчонка, впервые в жизни увидела танк, да еще и американский. От удивления подошла и стала его рассматривать. Потом американцы передали нас советским солдатам, пришлось пройти через политотдел. Получается, в 1945-м весной кончилась война, а домой я приехала в 45-м только к Новому году. Мне же на самом деле 20 декабря этого года будет уже 96 лет, – вдруг признается Ольга Петровна, – когда из плена освободили, сделали документы по наружному виду, записали меньше на 10 месяцев. А я и не спорила, подумала тогда: ну и хорошо, моложе буду!
В общем, когда вернулась, остались только я и сестра. Нам как сиротам выделили лес, мы позвали бригаду, поставили сруб. А потом из армии вернулся односельчанин и одноклассник – Астапенко Владимир Трофимович. Мы и поженились. Муж был военный, служил в Выборге, прожили там шесть лет. Много где были и пережили разное. Когда первое дитя родилось, кусочка хлеба не было ему дать в руку. Блины пекли на Пасху, и это был праздник…
Остается только добавить, что сейчас у Ольги Петровны трое детей, шестеро внуков, шестеро правнуков и два праправнука. Которым она обещала прожить ещё лет пять как минимум. Чего мы ей также желаем и присоединяемся к поздравлениям!
Перепечатка текста и фото Dneprovec.by запрещена без разрешения редакции. info@dneprovec.by