30/07/2019
Речицкий район. Агрогородок Защебье: время и судьбы
Проезжая по автодороге Калинковичи – Гомель, невозможно не заметить агрогородок Защебье. Вереница многоэтажек сменяется частными постройками. От административного здания сельисполкома на проезжающих автолюбителей сквозь характерный прищур с пролетарской невозмутимостью взирает застывший в камне Ильич.
Проезжая по автодороге Калинковичи – Гомель, невозможно не заметить агрогородок Защебье. Вереница многоэтажек сменяется частными постройками. От административного здания сельисполкома на проезжающих автолюбителей сквозь характерный прищур с пролетарской невозмутимостью взирает застывший в камне Ильич.
О названии агрогородка, достаточно неординарном и непривычном для здешних мест, мы беседуем с библиотекарем Оксаной Никольской. Как рассказала Оксана Викторовна, существуют две версии происхождения названия данного населенного пункта, первые упоминания о котором датируются началом 18-го века. Первая версия – «украинская» (в качестве доказательств вполне могут выступать и фамилии первых жителей – Цейко, Дасько, Давыденко, Панкратенко). Так вот, согласно этому этимологическому направлению, некий мужчина, выходец из Украины, живший в этих местах, обладал крутым норовом и частенько поколачивал свою благоверную. И та, якобы, при очередном «воспитательном» воздействии супруга кричала на всю округу: «За що б`е?»
Другая версия основывается на том, что свое название деревня получила от небольшой возвышенности, холма – «щоба», за которым и располагалась деревня.
Сама Оксана Никольская родилась в деревне Первомайск Короватичского сельсовета, но в восьмилетнем возрасте переехала в Защебье, где с тех пор и проживает. «Как вообще правильно пишется название агрогородка, с буквой ё или е во втором слоге?» – интересуюсь у неё, так как даже местные жители произносят это по-разному. «Раньше писали исключительно Защёбье, нынче почему-то всё более склоняются к варианту Защебье», – констатирует Оксана Викторовна.
– Кстати, у нас сейчас и с годом образования Защебья возникли споры, – продолжает Оксана Никольская. – По документам считается, что это 1700-й. Но наши женщины нашли в церкви иконку и уверяют, что она имеет отношение к нашему агрогородку, где есть указание на 16-й век. Это, конечно, всего лишь предположение, но кто его знает.
– Что представляло Защебье в пору Вашего детства?
– Это была очень красивая деревня. Совхоз, который возглавлял Николай Васильевич Куцко, гремел. Магазинов было в достатке. В школе было много детей, рассчитана она была на 300 человек. Совхоз построил многоквартирные дома, приехали молодые специалисты. С детьми. Всем давали жилье, после отработки специалисты оставались. Мой отец был бригадиром Защебьевского участка. Работы было много, но люди гордились своим рабочим местом, отдавали себя без остатка. Все работавшие в совхозе были людьми ответственными, болевшими за общее дело.
– Главными формами досуга были дискотеки, посещение библиотеки, – продолжает Оксана Викторовна. – В школе проводились вечера. Их ждали с нетерпением. Приезжали студенты, недавние выпускники школы. Хотелось надеть платье покрасивее. Где их покупали? В Василевичах был универмаг, куда по субботам привозили импортные вещи. И у нас был промтоварный магазин. Занимали очередь с утра. Было много сложностей в сравнении с настоящим временем, но все равно как-то раньше веселей было, интереснее. Может, потому, что в молодости все кажется в ином цвете? Все мои одноклассники, к слову, остались в родной деревне. Как говорится, где родились – там и пригодились. У нас был очень интересный классный руководитель, учитель иностранного языка Андрей Юрьевич Смирнов. Его прислали к нам по распределению из Минска. На 25-летие окончания школы мы его отыскали, пригласили. Стихи писал, нам подарил свои книжки. Что интересно: человек совсем никак не изменился. После Защебья он уехал в Испанию, потом вернулся в Минск, работал на телевидении.
– Из школы я ушла после восьмого класса, – рассказывает Оксана Никольская. – В тот год случилась Чернобыльская трагедия. Часть людей уехала из деревни навсегда, как, например, наши соседи в Крым. Нас, детей, вывезли в трудовой лагерь, находившийся возле Ростова-на-Дону (мы там собирали клубнику). Поступила я в Могилевский библиотечный техникум. Почему именно туда? У нас была встреча с выпускниками в школе, когда я училась в седьмом классе. Перед нами выступала библиотекарь, которая так интересно рассказала про эту профессию, что мне очень захотелось также работать в библиотеке. Вместе с одноклассницей и поехали поступать. Совхоз подписал мне направление на учебу. Спустя три года я вернулась.
– Жителей всех знаю отлично, – продолжает Оксана Викторовна. – В библиотеку, конечно, особенно дети, сейчас заходят реже, чем раньше. Но все же чтение они не забрасывают. Наши дети уехали сейчас в санаторий. На смену им приехали ребята к своим бабушкам и дедушкам. Дети из Минска и Гомеля приходят с большими списками книг, которые следует прочесть за лето. В учебное время нас посещают дети из Макановичей, Глинной Слободы. Приходят и люди старшего поколения. Говорят: «Интернет интернетом, но хочется и с книжкой полежать». В особом почете – женские романы. Молодежь, наткнувшись в интернете на списки, обязательные к прочтению уважающими себя людьми, приходила и за классикой, и за зарубежными авторами, тем же Брэдбери.
Оксана Никольская показывает мне материалы про известных земляков. Среди них Василий Цейко – кадровый военный, служил в саперной роте. После несчастного случая вернулся домой, работал военруком в школе, писал стихи, публиковался в газете. Анатолий Якуш – почетный гражданин Омска. Работал директором Омского летно-технического колледжа гражданской авиации. Пилот с 30-летним стажем.
– А Защебье продолжает жить, несмотря ни на что, – убеждена Оксана Викторовна. – У нас открылся второй продуктовый магазин, что не может не радовать. Даже свежий хлеб из Минска привозят три раза в неделю. Имеется хороший коллектив художественной самодеятельности. Природа, считаю, красивая. Приезжает наша бывшая жительница из Крыма и рассказывает: «Выхожу на улицу, смотрю на эти березки и не могу насмотреться. Я так скучаю по ним».
Что касается численности населения, то в Защебье, как рассказывает председатель сельисполкома Наталья Ханеня, проживают 839 человек. Детей в сельсовете – 318. В этом году на свет появилось девять детей, зарегистрированных на данной территории.
Наталья Ивановна – коренная жительница Защебья, также знакомая с местной жизнью не понаслышке.
– Раньше же не было длительных декретных отпусков, поэтому моя мама брала меня с собой на ферму месяцев с трех, – рассказывает Наталья Ханеня. – Пока я спала в люльке, она выполняла свою непростую работу доярки. Отец работал скотоводом. Старшие брат и сестра были помощниками родителям. У нас были две коровы. С 10 лет в четыре утра ходила с мамой за ягодами. Было, в общем, такое настоящее деревенское детство. В школе были очень отзывчивые, хорошие учителя. Все друг друга уважали. Хотя было очень непросто. Представьте, конфеты у нас в доме были только тогда, когда родители получали зарплату. Родители дни и ночи проводили на работе. Хотя были и в их деятельности какие-то положительные моменты. Маме от работы давали путевку в санаторий, и я ездила вместе с ней. То за хорошую работу ей могли подарить ковер. К сожалению, родители уже покинули этот мир. Отец умер, когда мне было восемь лет, мама ушла из жизни в 2015 году. Сама я после окончания Речицкого педколледжа приехала на работу в Василевичский дом-интернат. Затем пригласили на работу в школу в Защебье.
Вместе с председателем сельисполкома мы посетили проживающую по улице Школьной Татьяну Цейко. Татьяна Андреевна не только носитель одной из самых популярных фамилий в Защебье, но и один из старейших жителей агрогородка. Татьяне Цейко 91 год. Все свои девять десятков лет она прожила здесь («по городам я не ездила»). Родители её работали в колхозе, там же впоследствии трудился её муж, в сельском хозяйстве прошла и вся трудовая жизнь Татьяны Андреевны. Работала кладовщиком. «Вообще, я успела окончить семь классов, – отмечает Татьяна Цейко. – Для того времени считалась очень грамотной. Поэтому меня и поставили на склад зерно пересчитывать, картофель».
Всю войну она помнит прекрасно. Все местные жители с приходом фашистов ушли в лес. Километров за шесть от деревни. Там и жили в наспех сооруженных землянках и шалашах. Корову с собой забрали. Жили в лесу, пока деревню не освободили от немцев. «Чем питались? Приходили ночью в деревню, выкапывали картошку – и назад, в лес». Отец, ушедший на фронт, домой так и не вернулся. «Будь проклята эта война! Не дай Бог, чтобы подобное повторилось», – с наворачивающимися на глаза слезами говорит Татьяна Андреевна.
– Вернулись в деревню только тогда, когда наши солдаты пришли, – продолжает она свой рассказ. «Мамаша, ведите детей в деревню – её уже освободили, выгнали немцев», – обратились к маме красноармейцы. В избе ничего не было, постельное – вот, в общем, и всё. Разве можно было мечтать о тех хоромах, что есть сейчас. Хорошо, что корова еще была, которая с нами войну прошла. Был еще теленок, но его ночью в лесу украл кто-то из своих. Так вот корову запрягали, пахали землю, сеяли огород.
От дел военных возвращаемся к делам мирным.
– Защебье когда-то жило полной, яркой жизнью, – подчеркивает одна из старейших жительниц агрогородка. – И в гости друг к другу ходили, и крестины вместе праздновали, и свадьбы всей улицей отмечали, и в горе были все вместе. Так было и до войны, и после, когда лишь сообща могли преодолеть последствия этой страшной беды.
Ровесница Татьяны Андреевны Ольга Суднеко проживает по улице Лесной, от лесного массива её отделяют лишь несколько соседских домов.
Ольга Степановна работала в сфере обслуживания (в магазине, столовой), в колхозе, три года в леспромхозе грузила дрова («заработала немного денег, купила разного барахла, которое вот и лежит мертвым грузом»). И она в годы военных лихолетий укрывалась от немцев в лесу. Прятались от полицаев, которые периодически забредали в места их временного проживания и подпаливали самодеятельные шалаши.
Ольга Суднеко – известная в Защебье мастерица. Пока позволяло зрение, вышиванок изготовила немало.
О молодых годах вспоминает неохотно.
– На танцы в клуб не ходила, – признается она. – Почему? Волков боялась. Много страшных историй про них рассказывали. А лес же рядом. Собирались на улице, кто-то приносил гармонь – вот так и отдыхали.
И её жизнь прошла в Защебье.
– Была возможность как-то переехать в Гомель, – вспоминает Ольга Суднеко. – У меня муж оттуда был. Но не смогла оставить родную деревню. Отец с мужем своими руками построили дом из дуба. Здесь и прожили всю жизнь.
Перепечатка текста и фото Dneprovec.by запрещена без разрешения редакции. info@dneprovec.by