Деревни Речицкого района. Сиреневый цвет Безуева

Говоря о происхождении названия деревни, расположенной в Ровенскослободском сельсовете, старожилы населенного пункта приводят для размышления две версии. Первая базируется на том, что здесь некогда протекала речушка Безуевка, канувшая со временем в Лету. Вторая гласит, что на этом месте когда-то росло неимоверное количество сирени. Её белорусский вариант «бэз» и послужил поводом для названия деревни.

Первые упоминания о Безуеве датируются восемнадцатым веком. Деревня входила в состав Речицкого повета Минского воеводства Великого княжества Литовского. После второго раздела Речи Посполитой была частью Российской империи. С 1926 по 1954 год деревня являлась центром Безуевского сельсовета Речицкого района. До войны здесь работали кузница и ветряная мельница.

Во время Великой Отечественной войны 68 дворов было сожжено, убито 45 мирных граждан. С фронта не вернулись 59 жителей Безуева.

Сейчас в данном населенном пункте насчитывается 34 двора (третий показатель в Ровенскослободском сельсовете), которые расположены по обе стороны единственной в данном населении улицы, практически прямолинейной и параллельной трассе Речица–Хойники. Постоянно проживает 61 человек (38 – трудоспособного возраста, шесть детей и 17 пенсионеров).

«Здесь птицы поют не умолкая»

На самом дальнем от Речицы краю деревни проживают создавший фермерское хозяйство Николай Георгиевич Матюшенко и его жена Любовь Николаевна. Хозяин дома, согласно заведенной давно традиции, оказался немногословен, после недолгого общения сосредоточился на работе, предоставив право рассказа супруге и попутно отказавшись от желания лицезреть себя впоследствии и на фото. Оба супруга родом из Безуева. Как и их предки. Дедов, что Николая Георгиевича, что Любови Николаевны, раскулачили. Одного из них, отбывавшего срок на Колыме, реабилитировали посмертно, второй погиб в первый день войны. Их работоспособность и хозяйственность передались и внукам.

В пору юности Николая Георгиевича и Любови Николаевны в Безуеве было свыше 100 дворов, 90 коров, не говоря уже про свиней и прочую более мелкую живность. Нынче времена изменились.

Старт созданию новой семьи был дан во время празднования Нового года в конце 70-х. Практически вся молодежь собралась в одном из дворов деревни, после чего Николай вызвался проводить Любовь до дома. Так всё и завертелось.

– Меня тогда мама спросила: «А кто это тебя провел?», а мне и стыдно сказать было, он же меня на три года младше, – смеется Любовь Николаевна. – Но все же призналась: «Сын бригадира». Мама и заойкала: «Он же молодой». Когда поженились, мне был 21 год, ему – 18. Николай ушел в армию, а я осталась ждать его со старшей дочерью Наташей. Через два года пришел, а Наташа ему говорит: «Дядя, отойди от моей мамы». Вот такая жизнь была.

Поначалу молодая семья жила в родительском доме Николая (мать его умерла, а отец переехал в Минск). Когда произошла чернобыльская трагедия, семья Матюшенко (уже в составе четырех человек) поехала на Кубань. Там глава семьи увидел двухэтажные дома и загорелся идеей построить что-то подобное и у себя.

Жили непросто. Любовь Николаевна работала на почте, детей брала то с собой, то оставляла по пути на работу матери, Николай Георгиевич трудился в подсобном хозяйстве.

Фермерская деятельность семьи началась отчасти случайно. Председатель сельсовета Нина Семёновна Матюшенко в 1992 году решила создать на территории совета кооператив, целью которого была помощь людям в обработке земли, доставке дров. Николай Георгиевич решил впрячься в это новое дело и сутки напролет начал проводить на работе. Наработав опыт, решил вместе с братом жены вести фермерское хозяйство. Начинали с 16 га земли, кооперативного трактора и приобретенной старой техники. Выращивали зерновые, травы на сенокос, картофель, свёклу, лук. Сегодня у Матюшенко есть три коровы, тёлка. Имеется аппарат для доения.

В свое время Николай Георгиевич вполне мог оказаться и на посту председателя колхоза – практические качества позволяли. Но не было необходимого образования. Поэтому детям родители постарались дать в плане учебы всё необходимое.

Сейчас старшая дочь работает в Речицком филиале Гомельского агентства по государственной регистрации и земельному кадастру. Сын – мастер в тракторной бригаде РУТТ. Младшая дочь – студентка, получает специальность турагента, учится заочно и работает в Минске. «Наверное, всё же хорошо мы воспитали детей, раз от людей ни одного плохого слова в их адрес никогда не услышали, – отмечает Любовь Николаевна. – Только всегда спрашивают, как удалось так хорошо их воспитать».

История Безуева оставила трагический след и на семье Матюшенко.

– Во время войны немцы убили сестру моего отца, он меня и назвал в ее честь, – рассказывает Любовь Николаевна. – Отец был подростком, всё видел. Деревню спалили. Ямы, которые немцы копали в лесу, остались до сих пор. И до сих пор там находят патроны.

Но своим населенным пунктом моя собеседница гордится и счастлива быть его жительницей.

– В Безуеве жить здорово, – констатирует она. – Моя сестра приезжала, была в восторге. С утра птицы разными голосами поют. Дочь работала в огороде, воробьи от нее не отходили. В городе же от постоянного гула заснуть невозможно, а здесь – тишина и благодать.

В следующем году семья Матюшенко отметит свое 40-летие. Секрет семейного долголетия Любовь Николаевна видит в следующем: «Иногда нужно уметь промолчать, а если что-то сказать, то своевременно».

На значимые праздники дом в Безуеве наполняется оживленным гулом и детскими голосами. На Пасху, на дни рождения родителей дети с внуками обязательно приезжают. Да и свои личные праздники младшие Матюшенко предпочитают отмечать в родительском доме.

«Телефоны и телевизоры у нас, как у городских»

Валентина Михайловна Черношей до выхода на пенсию работала в «Речицаводоканале» машинистом насосной станции. Родилась в Безуеве, здесь же жили родители, на какое-то время она уезжала из родной деревни, но 20 лет назад вернулась к родным истокам.

Родители Валентины Михайловны всю жизнь проработали в колхозе. Отец – кладовщиком, мать – дояркой, полеводом.

– В моем детстве в Безуеве было здорово, – вспоминает Валентина Михайловна. – Было много детей. В деревне был клуб, и, когда родители разрешали, мы ходили туда. И из других деревень к нам приезжали: Ямполя, Гориводы, Волчьей Горы. Все друг друга знали. Но мы не только отдыхали. С 12 лет нас уже активно привлекали к работе. И дома, и в колхозе. Сгребали сено, подростки складывали стог из копён. Было непросто, но интересно. Дружили семьями. Делили сообща и радость, и горе. Да и сейчас общаемся друг с другом, ходим на именины.

Недавно Валентина Михайловна приобрела новый для себя опыт: односельчане избрали её депутатом.

– Валентина Михайловна имеет очень тесный контакт с населением, – отмечает председатель Ровенскослободского сельсовета Александр Ковалевич. – Любые вопросы не оставляет без своего внимания. Это касается и организации каких-то работ по благоустройству, субботников. Большое внимание уделяет содержанию гражданского кладбища. В прошлом году организовала людей для покраски забора. Она мой главный помощник в этом населенном пункте.

– Где бы я ни была, всегда оставалась при убеждении, что наша деревня самая лучшая, – говорит Валентина Черношей. – Может быть, это из серии «каждый кулик свое болото хвалит», но мне здесь всегда нравилось. Сейчас мое основное внимание принадлежит огороду. Из живности – только куры. Слежу и за тем, что происходит в мире. Учитывая ситуацию с мировой пандемией, стараюсь нигде не бывать. У нас как-то поползли слухи, что один из местных жителей заразился. Оказалось, это просто слухи. Все стараются быть больше дома. Жители у нас сознательные, но от общения не отказываемся. Сестра моя из Речицы приехала ко мне, уже два месяца на самоизоляции здесь.

Жить в Безуеве можно, убеждена Валентина Михайловна. И жить неплохо.

– Нас, людей старшего поколения, в Безуеве всё устраивает, – отмечает она. – Автолавка приезжает три раза в неделю. Можно купить всё, что пожелаешь. Почту, пенсию подвозят домой. Ну, а молодежь… Она всегда отличалась амбициозностью. Хочется чего-то большего. А так телефоны у нас те же, что и у городских. И телевизоры транслируют те же самые каналы.

«Было бы здоровье – живи и радуйся»

По истории жизни Марии Кузьминичны Шабетник можно было бы вполне написать сценарий к фильму, который был бы лишен лоска и чувствующейся за версту искусственности. Мария Кузьминична обладает феноменальной памятью на числа, имена и фамилии людей, которые в то или иное время встречались на её совсем непростом жизненном пути.

– Родилась я в Безуеве в 1939 году. Наш дом, уже практически развалившийся, до сих пор находится на краю деревни. Войну я практически не помню. Все основывается в основном на рассказах моих тети и бабушки. 21 августа 1942 нашу деревню сожгли. Почему я так хорошо помню эту дату? В этот день убили мою маму. Во всём Безуеве уцелели лишь два дома: тот, который располагался напротив нас, и деревянная школа.

Трагедия случилась в пять часов утра. Практически все люди были уже на своих наделах земли, располагавшихся за кладбищем. Незадолго до этого на перекрестке партизаны перестреляли каких-то немецких начальников, ехавших на мотоцикле. И немцам поступила команда сжечь всё, что вокруг, дотла. В это день на поле вместе с остальными находились моя тетя, Анна Дворник, и мама. И в этот момент приехали фашисты. Весь Безуев был окружен. Был сильный туман, и дальше немцы не поехали. Почти все взрослое население находилось на поле. Детей оставили дома. У тёти запертыми оставались пятилетняя дочь и трехлетний сын Яшка. Фашисты стали поджигать хаты. Люди побежали домой, и немцы начали в них стрелять. За кладбищем было убито 36 человек. Моя мама спряталась в стог сена. А немцы ходили и выпускали по ним очереди и добивали тех, кто еще оставался в живых. Так была расстреляна и моя мама. Она вынашивала третьего ребенка. Нашли ее только три дня спустя, и ночью отец с соседом ее похоронили.

Я же вместе с братом Ванькой находилась у бабушки, матери отца. Когда загорелась деревня, она вместе с нами и соседскими детьми спряталась в канаве, которая служила для схода воды во время паводка.

Когда загорелся дом тёти, старшая девочка выбила стекло и вылезла на улицу, бабушка забрала её к нам. А младший мальчик сгорел. Всё, что от него осталось, захоронили потом рядом с моей мамой.

Бабушка и пятеро детей были в канаве. Подошли немец и полицай, из местных. Полицай снял с плеча автомат и приказал лечь вниз. Бабушка положила детей на землю, а сама закрыла нас руками. Полицай наставил на нас оружие. И в этот момент немец схватился за ствол автомата, что-то по-немецки выкрикнул и приказал идти за ним. Дальше в канаве сидели Анна Корженевская с детьми, её тоже не тронули. А вот деда Кузьму полицай не пожалел, видно, руки уж сильно чесались. Тот выстрел я запомнила навсегда. Там деда Кузьму и похоронили, и на то место я потом носила цветы.

Второй раз Безуев окружили немцы в 1943 году. В этот раз все бежали в сторону Коростеня. На дороге я увидела корову тётки, уже убитую, со вздувшимся животом. Меня оттащили от нее, хорошо помню этот момент. Еще с войны запомнилось, как ходили в Волчью Гору, где были запасы картошки. По пути рвались снаряды, но мы продолжали идти, так как очень хотелось есть.

Меня растили тётя и бабушка. У бабушки три сына из четырех не вернулись с войны. Одну из невесток, Проську, сожгли живьём. Все внуки остались сиротами. Мой брат Ванька умер, когда в Безуеве еще были немцы. Он тяжело заболел, и бабушка повела его к немецкому врачу. Тот определил запущенное воспаление легких. «Всё, матка, капут», – сказал немец. И в тот же день Ванька умер. Я помню, как его хоронили.

После войны Безуев отстраивался. У нас было два коровника и конюшня. Конюхом с детства и до самой смерти работал Леонид Рудаков. Доярками трудились Татьяна Рудакова, Анна Дворник, Анастасия Забиран. Доили и поили вручную. Ночью с фонарями принимали телят. Дежурили по очереди. На смену им стала приходить молодежь. Ольга Машевская, дочь Татьяны Рудаковой, Раиса Пырх. Между Копанью и Озерщиной был луг. И мы на полуторке еще в школьную пору ездили туда. Возил нас шофер Петр Пинчук. Мы стояли в кузове, пели, столько молодежи было! Мы, девчата, старались не отставать от хлопцев. Заведующим фермой был Апанас Лехнович. После него заведующим стал мой второй муж – Владимир Федосович Шабетник. При нём ферма всегда была в лидерах соцсоревнований. Его даже отправляли на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку. Далее его сменила Алла Никитична Матюшенко. Ферма в Безуеве была по-прежнему на хорошем счету, а Аллу Никитичну выбирали даже депутатом Верховного Совета БССР.

Мой первый муж работал в автопарке, возил людей в Лоев на крытой брезентом машине. Сам их и обилечивал. Когда приезжал, весь вечер перебирали и пересчитывали те копейки, чтобы на утро сдать всю сумму. У него выявили рассеянный склероз, и он десять лет пролежал с этой болезнью. У меня на руках остались трое детей. Мне, когда слег муж, было 33 года. Я хотела работать дояркой, но не смогла, так как нужно было за ним ухаживать, поэтому трудилась в полеводческой бригаде. Работала на складе. Его заведующий Михаил Забиран всегда шел мне навстречу. Держала корову. Со мной работали Тамара Матюшенко, Анна Ковтун – настоящие труженики, не боявшиеся никакой работы.

Сама я тоже работала на совесть, чему подтверждением грамоты. Есть значок «Ударник коммунистического труда».

У меня трое дочерей. Старшая работала в Наровле, после Чернобыля переехала в Украину, в Новомосковск. Работала заведующей парником. Сейчас она администратор в доме отдыха. Вторая дочь после учебы в Минске также попала в Новомосковск. Затем переехала в Ирландию, в Дублин. Уже 23 года живет там. Очень мне помогает. Третья дочка работала оператором в котельной «Сельхозхимии», сейчас живет у меня. Дочери Владимира Федосовича Шабетника для меня тоже как родные. Приезжают, оказывают помощь. Внуков – восемь, а еще девять правнуков.

Прогоревала всю жизнь, – отмечает Мария Кузьминична. – Сейчас из нашей бригады в живых остались только Тамара Васильевна и я. Остальные все ушли в мир иной. Из доярок – Ольга Машевская. А вообще сейчас жизнь не сравнима с той, что была у нас раньше. Только живи и радуйся! Было бы еще здоровье.

Перепечатка текста и фото Dneprovec.by запрещена без разрешения редакции. info@dneprovec.by