Еще раз о распаде СССР. Боль, которую не погасить...

Одно из скорбных событий прошедшего декабря – уход из жизни В. Ф. Кебича, первого премьер-министра независимой Беларуси. Вячеслав Францевич угас от коронавируса (9 декабря) на 85-м году жизни. В республиканский клинический медицинский центр поступил 26 ноября уже в крайне тяжелом состоянии...

Прощальное слово по поводу утраты одного из самых видных политиков Беларуси прозвучало со страниц всей центрально-республиканской прессы. Особенно читаемо то, что вышло из-под пера Максима Осипова. В августе 2011 года журналист встречался с Вячеславом Францевичем. И, как надо понимать, на данное время Кебича мучила непроходящая боль от случившегося в конце 1991-го. А это – развал СССР. Да, тогдашняя государственно-политическая система требовала серьезной «доработки». Но отнюдь не тотальной ломки.

Максимом Осиповым приведены следующие откровения В. Ф. Кебича, показывающие его отношение к последнему руководителю СССР Михаилу Горбачеву: «...Сегодня я точно знаю, потому что после путча я посетил дачу Горбачева, разговаривал с ее охраной, сестрой-хозяйкой, этот путч был инициирован самим Горбачевым. Видя столь тяжелое положение Советского Союза, Горбачев решил уйти в отпуск, сказав: ребята, вы тут устраивайте переворот, а я посмотрю».

Вячеслав Францевич не скрывал убеждения: «Горбачев был, есть и останется впредь главным предателем своего народа. Это был человек, купленный Западом через своего секретаря, бывшего посла СССР в Канаде, Александра Яковлева. Человек, призванный развалить нашу страну. В мою бытность членом ЦК КПСС, помню, он на пленуме убеждал: мне ли, генеральному секретарю, разваливать партию?! А затем на заседании Госсовета спустя полчаса он же говорил: «Вы знаете, что эти дурни-коммунисты захотели? Чтоб я сохранил партию. Да никогда это не будет!» Ну как можно было всерьез воспринимать такого человека?»

Вячеславу Кебичу довелось быть и в Вискулях (Беловежская пуща), где уже без Горбачева решалась судьба огромной страны. Вспоминал: к нему подошел тогдашний глава КГБ Беларуси Николай Сергеевич Шершевский. Генерал выразил озабоченность: «Вячеслав Францевич, да это же государственная измена». Имел в виду намерение Ельцина, Кравчука и Шушкевича подписать документ, ставящий крест на дальнейшем существовании СССР. Заявил: немедленно арестует предателей, если получит соответствующее указание.

Позвонили в Москву. Из КГБ СССР услышали жесткое: никого не трогать! Вот и суди после этого, откуда тянулись нити государственного предательства?! Михаил Горбачев, получив Нобелевскую премию, жив до сего дня. Как и Кравчук, и Шушкевич.

...Юрий Скуратов, один из бывших Генеральных прокуроров Российской Федерации, издал несколько книг публицистики. Одна из которых «Убить дракона». Как думается, она имеется мало у кого из речичан. Поэтому, взяв в руки «Убить дракона», прочтем следующее: «...Писатель Карпов Владимир Васильевич, Герой Советского Союза, легендарный человек, фронтовой разведчик, взявший в годы войны больше всех «языков», рассказывал моему товарищу Валерию Поволяеву, как они ездили однажды большой делегацией в Америку. Возглавлял делегацию Михаил Горбачев. Карпов тогда был депутатом Верховного Совета СССР и первым секретарем правления Союза писателей СССР.

Переговоры с американцами шли ни шатко ни валко. Горбачев по обыкновению юлил, жался, испуганно оглядывался по сторонам – чего он боялся? Это было совсем непонятно Карпову, фронтовику, боевому командиру.

Когда визит подходил к концу, Карпова отозвал в сторону сотрудник посольства –
пошептаться.

– Завтра Горбачев постарается отделиться от делегации, – сказал сотрудник посольства, – останется один. У него встреча с руководителями всемирной масонской ложи. Попробуйте составить ему компанию. Вдруг получится?

– Хорошо, – пообещал Карпов и утром следующего дня, увидев в вестибюле отеля, в котором они жили, Горбачева, подошел к нему:

– Михаил Сергеевич, можно Вас на секундочку?

Отношения у Карпова с генсеком были довольно короткие, дружеские. Горбачев звал его просто Володей, поэтому он отозвался на зов, присел вместе с Владимиром Васильевичем в уголке вестибюля на диван.

– Михаил Сергеевич, я знаю, Вы сегодня встречаетесь с масонской ложей...

У Горбачева округлились глаза:

– Откуда ты это знаешь, Володя?

– Да известно... сорока на хвосте принесла. У меня к Вам просьба, Михаил Сергеевич. Возьмите меня с собой! Мне это интересно в литературном плане...

Деваться было некуда. Горбачев взял Карпова с собой на встречу. Председательствовал на встрече старший из Рокфеллеров, рядом с ним расположились человек восемь членов так называемого «всемирного правительства». Обрабатывали они Горбачева круто, требовали, чтобы Советский Союз отказался от своего заклятого социализма, встал на капиталистический путь. Горбачев потел, жался, блеял что-то невнятное, испуганно оглядывался на Карпова и не говорил ни «да», ни «нет».

В конце концов Рокфеллеру это надоело. Он поднялся с кресла, достал из кармана белоснежный платок, высморкался в него и бросил на стол перед Горбачевым. Разговор был окончен. С этой минуты американцы перестали делать ставку на Горбачева – переключились на Ельцина».

...Конечно же, у того, что вышло из-под пера В. Ф. Кебича (книги «Искушение властью», «Беловежский гамбит», «Любили ли мы Россию», «Любим ли мы Россию») и Юрия Скуратова (книги «Кто убил Влада Листьева?», «Кремлевские подряды», «Убить дракона» и др.), немало субъективизма. Ибо повествующий нередко выступает как обвинитель. Не слышащий оппонента, а равно и тех, которые могут стать за защиту «обвиняемых». Но...

М. С. Горбачев, доживая свой век на чужбине, имеет немалые средства, часть которых обеспечивает его фонд. Не слышно, чтобы Михаил Сергеевич, воспылав праведным гневом, обращался в суд с целью защитить свои, «поруганные» Кебичем и Скуратовым, «честь и достоинство». К сожалению, называя главного виновника развала СССР, как-то упускаем из виду: а мы-то чисты, не виновны в случившемся? Пусть и в малом.

Как здесь не вспомнить улицы Минска (1990 год), запруженные толпами, требу-
ющими суда над КПСС и смены тогдашней власти. Неспокойно было и в Речице (многотысячные митинги возле метизного завода и др.). У всех ли имелось понимание: разрушив, построим ли безболезненно новое, способное дать благо всем? Сегодня в Минске также неспокойно. Да только ли в Минске? Зато, как и в прошлом, в общем-то «тишь» на селе: труженику-аграрию отвлекаться на постороннее некогда...

...Являюсь (что уж поделаешь) сторонником того, что в любом споре не бывает стопроцентно правых. Поэтому и не считаю правильным (может, ошибаюсь?) становиться в любую из враждебных друг другу колонн, из которых несутся одни и те же обвинения: «Фашисты!» Хочется, чтобы каждому легло на душу одно из щемяще-поэтических творений отошедшего ко Господу в начале 2000-х священника Димитрия Дудко, получившего известность еще в середине 1970-х (отсидел в заключении за свои убеждения не один год). То вещее слово в стихотворении «Духовным детям»:

– Вы слышите, дети, любите друг друга,
На нашей земле разгулялася вьюга.
Как раз не заметишь, собьёшься с дороги.
А в злобе своей не отыщешь подмоги.
И будешь шататься хмельным от досады,
И будут грозить тебе всякие гады.
И будут визжать они справа и слева.
Попробуй отбиться от их ты напева.
Вы слышите, дети, любите друг друга.
Чтоб нас не могла одолеть эта вьюга,
Которая так разгулялась строптиво,
Что шею свернуть – не такое уж диво.
Вы слышите, дети, любите друг друга.
Любовь – это то, чем смиряется вьюга.

Вот так-то! Сказано почти 40 лет тому, а актуально и поныне. Так сохраним же
БЕЛАРУСЬ! Она у нас ОДНА!