Пишут речичане. «…Я заслуженный артист: и актёр, и гармонист»

Хочешь не хочешь, но приходит время почтенного мудрого возраста с вытекающими проблемами: болячками, продолжительным самокопанием о смысле жизни и прочим.

Большие детки – большие бедки, пока маленькие детки – маленькие и бедки, и щебет их, любимых долгожданных внуков, – постоянный в своей неизбежности атрибут нашей беспредельно суматошной, непредсказуемо скоротечной жизни.

Стареем,

 умудряемся с годами,

Наполовину сам

 почти седой уже.

Наверно,

 Богу очень трудно с нами

На этом нашей жизни рубеже.

Надеюсь, вы согласитесь, что впечатления нежного возраста, раннего детства, юношества самые острые, яркие, запоминающиеся. Попробуйте чересчур строго наказать или, не дай Бог, обмануть ребенка – этот факт, без всякого сомнения, останется как зарубка в памяти вашего чада. Маленькое впечатлительное сердечко будет ранено обидой, и он никогда этого не забудет, а с другой стороны, конечно же, будет помнить позитивные моменты своей жизни, уличные университеты.

Было время, когда мы больше смахивали на воробьев, такие же одинаковые: носили равную школьную одежду, латали протертые места на локтях и на коленях и опять облачались в неё. Не стеснялись своих сапог и телогреек. Ходили всё лето босиком. Загорали до такой степени, что спичкой можно было рисовать на спине лозунги и картины. Подвижные игры, футбол, хоккей до упада, дотемна. От долгих прогулок на лыжах и езды на коньках ныли ноги. Приходили домой потные, грязные, как кочегары, и, что удивительно, болели очень редко.

До сих пор помню свой район старых песков (нынешний 5-й микрорайон), свой дом, соседей и друга Толика, с которым вместе ходили в школу, взрослели. По соседству с нами жил ветеран войны Александр Семёнович Бобнев. Он был из Сибири. Получил на войне тяжелое ранение, по настоянию врачей сменил климат и переехал на ПМЖ в Речицу. Возле его забора стояла маленькая переносная скамейка, на которой он отдыхал со своей неразлучной собакой Джульбой и курил крепчайшие папиросы «Север».

За его калиткой с красной звездой по тем временам находился огромный стеклянный парник. Пенсионером Семёнович был активным: выращивал рассаду огурцов и помидоров. Ехал и шёл к нему весь город. Находил он время писать статьи и в наш всеми уважаемый «Дняпровец».

И вот как-то родители мне и другу купили одинаковые детские гармошки. Дебюта, как вы понимаете, не было – сразу гастроли. Мы ходили по улице, наяривали на гармошках со страшной силой, пели до хрипоты, танцевали до изнеможения со своей детской непосредственностью. До чего же было приятно слышать аплодисменты, видеть радостные улыбающиеся лица соседей. Наверное, главную роль в нашем виртуозном творчестве на тот момент играло не столько качество исполнения, сколько самоотдача. И вот мы предстали пред ясными очами нашего Семёновича и … понеслась душа в рай. Кульминация была такова: наш лучший речицкий агроном-ветеран вынес нам несколько первых ранних огурчиков. Разве такое можно забыть! Ах, какие это были огурчики! Хотя длиной были с детскую ладошку, но зато, во-первых, они были первые этой весной; во-вторых, заработанные честным и непосильным трудом; в-третьих, ими можно было похвастаться и удивить.

Не зря не жалели ног и чуть не порвали свой драгоценный музыкальный инструмент. Допускаю, что мы, по своему детскому недомыслию, тогда не сказали спасибо. Да благодарность была и не нужна: она лучезарным светом отражалась в наших глазах.

Давно нет моего закадычного друга Толика, давно ушел из жизни Семёнович, нет той калитки с красной звездой из фанеры, но навсегда останется в шкатулке памяти эпизод с двумя крепенькими огурчиками с запахом такого далекого, беззаботного, незаметно промелькнувшего детства.

Помню, счастье горчило,

 жгло одиночество.

Что было, то было,

 всего повидал.

Уж давно величают

 по отчеству,

Только я где-то

 в детстве застрял…