День памяти воинов-интернационалистов. Долгая командировка капитана Боженкова

Николай Боженков не из тех людей, которые любят публичность. Беседа с ним о событиях сорокалетней давности – большая редкость, ведь даже на городских мероприятиях или встречах с учащимися, молодежью он чаще всего сдержан и лаконичен. Но спустя 33 года, после того как советские войска покинули Афганистан, Николай Васильевич согласился рассказать о месяцах и годах, проведенных в среднеазиатской пустыне, нелегкой армейской работе и возвращении на Родину.

– Я окончил Московское высшее общевойсковое командное военное училище в 1969 году. Выпустившись, три года отслужил в Польше в Северной группе войск. Оттуда меня перевели в Калининград, а потом, в декабре 1981 года, направили в Демократическую Республику Афганистан. Я был уже опытным офицером, имел представление о происходящем в Афгане, знал, что там идут боевые действия, это не было для меня неожиданностью.

Нам, офицерам, никакая агитация и пропаганда по поводу командировки была не нужна, что-то объяснять и уговаривать – это было лишнее. Мы люди военные: получили приказ – и поехали. Вместе со своими товарищами, я тогда еще в звании капитана, из Калининграда вылетели в Москву, из Москвы – в Ташкент, из Ташкента – в Кабул, столицу Афганистана, а оттуда – в Кундуз, недалеко от которого и располагалось мое будущее место службы.

Акклиматизация для меня прошла без проблем, хотя провинция, в которой располагались части нашей 201-й мотострелковой дивизии, – это самая настоящая песчаная пустыня, только на горизонте виднелись горы. С прохладным приморским Калининградом разница существенная… Днем – жара, ночью – холод, даже приходилось надевать теплые бушлаты в темное время суток. Психологически, конечно, поначалу было тяжеловато. Что касается личного состава, солдат, то они проходили трехмесячную подготовку на территории Узбекской ССР, в учебной дивизии в Термезе, были хорошо подготовлены и к тому времени, как их переводили к нам, уже успевали привыкнуть к местным реалиям.

Я был назначен начальником штаба 340-го ремонтно-восстановительного батальона, который дислоцировался на 30 километров севернее города Кундуза, столицы провинции. Нашей основной задачей было техническое обеспечение колонн и боевых действий: ремонт и эвакуация любой техники – всё это лежало на нас. Ремонтировали автомобили, танки, БМП, БТР, БРДМ – работы хватало. Приходилось сопровождать колонны, которые возвращались в Термез, в Союз, выходили и в боевое охранение.

У нас служили парни со всех концов СССР, были в том числе и узбеки, знающие афганский язык, чтобы в случае необходимости была возможность пообщаться с местными. Но мы с афганцами почти не пересекались – вокруг ведь пустыня! Внутри нашего батальона отношения между солдатами и офицерами были деловые, уставные. Нарушения дисциплины были случаями единичными, скорее, исключением из правил.

Офицеры жили в землянках, солдаты – в палатках. Щитовые, дощатые бараки нам построили гораздо позже, примерно через год. Вода была привозная, со скважины катались водовозки, жилье практически не отапливалось, но и за такие условия жизни нужно сказать большое спасибо тем ребятам, кто пришел сюда в самом начале, в 1979 году, на голое, пустынное место. Они обустраивали базу, мы уже пользовались результатами их трудов.

База была огорожена двойным забором из колючей проволоки, окружена минными полями, на видимое расстояние выставлялось боевое охранение, так что душманам к нам было не подойти, хотя попытки случались, и обстрелы происходили периодически… Постоянно приходилось быть начеку, довелось поучаствовать и в боевых операциях. Дважды за эти долгие месяцы я был на краю гибели, но выжил, вернулся…

В 1984 году перед строем сослуживцев командир дивизии мне вручил орден Красной Звезды за участие в боевых действиях. Есть и другие награды… Ими я не хвастаюсь, но горжусь!

Всего в Афганистане прослужил два года и семь месяцев, до июля 1984 года. В отпуске довелось побывать один раз по болезни, перенес желтуху. Связи с домом не было практически никакой, письма приходили редко. Тяжело было супруге – она ведь ждала меня всё это время! Но так мы были воспитаны, ни у кого и сомнений не возникало. Ждали ведь не одного меня, почти у всех офицеров были жены, дети… Насколько я знаю, никто не развелся.

Когда на мое место прибыл офицер-сменщик и командировка в Афганистане для меня закончилась, настало время возвращаться домой. Ощущения были самые радостные! Назад тоже летел самолетами: из Кундуза – в Кабул, из Кабула – в Ташкент, из Ташкента – в Москву, а из Москвы – к семье!

Вернувшись уже майором, я был направлен в БССР, в Гродно, где прослужил два года, и в звании подполковника меня перевели в Германию на целых шесть лет. Так что Афганистаном моя служба не закончилась. Такая она, офицерская судьба!