Чтобы от жизни не устать. В нефтяном деле Иосиф Мулица был настоящим генералом
Источник: Правда Гомель Фото: Юрия Михалевского
Судьба отвела Иосифу Мулице немало. До 90-летнего юбилея он не дожил полгода и скончался накануне 55-летия объединения «Белоруснефть», которому отдал лучшие свои годы.
Не выезжая из страны, Иосиф Станиславович в течение жизни был гражданином трех государств. Родился на Гродненщине, входившей тогда в состав Польши. Уже в советской школе начал учебу, которая была прервана в 1941 году, когда родину оккупировали фашисты. В 1944-м Иосиф и его сверстники вновь сели за парты, нагоняя пропущенных из-за войны три класса. Среднее образование получил только к 20 годам.
Разные пути выбирал в жизни, в том числе и военный, но как-то прочитал статью о Корпусе горных инженеров – первом в России высшем техническом учебном заведении, основанном еще в 1773 году, где учили горной механике и горному искусству. Очень уж понравилось юному Иосифу словосочетание «горное искусство» и что нефть в то время называли «горным маслом».
Ленинград, в котором по-прежнему учили горному искусству, был далеко, а Западная Украина, где, по рассказам украинского классика Ивана Франко, местные хлопцы уходили на нефтяные промыслы «за черной рубахой и белым хлебом», рядом. Когда уезжал поступать в Львовский политехнический институт, работник военкомата, куда он пришел сниматься с военного учета, подбадривал: «Смотри, Иосиф, не поступишь в институт, дадим направление в военное училище». Военным генералом Мулице стать не довелось, а вот в должности генерала гражданского прослужил 18 лет, и в подчинении у него было более 15 тысяч человек.
Татария вышколила на все случаи жизни. Он вырос в условиях экстремальной динамики на пересечении теоретического «нельзя» и практического «нужно»
На пенсию Иосиф Станиславович уходил уже гражданином независимой Беларуси.
После окончания института многие из товарищей Иосифа постарались осесть на тихой Украине. Мулицу манили трудности первопроходца. В Татарии, куда приехал по распределению, трудностей было сполна. Насквозь прохватываемые ветром палатки и дымные бараки, снежные заносы и весенняя распутица с непролазной грязью. И независимо от всего этого должны были безотказно работать скважины, где он начинал оператором, и мощнейшие насосные установки, которыми обеспечивал закачку воды в разбуренные недра будучи мастером участка по поддержанию пластового давления. Не берег себя и когда возглавил промысел. Став начальником производственно-технического отдела НГДУ, взвалил на себя ответственность за сотни скважин, нефтепроводы, водоводы, трубы, насосы и еще тысячу и одну составляющую нефтедобычи. Потом его выдвинули в заместители начальника управления по технологии, и он с головой ушел в проблемы разработки месторождений.
Как-то само собой получилось, что редкая для тех краев фамилия Мулица была на слуху у всего объединения. В его активе уже числилось немало смелых организационных решений, оригинальных технологических разработок и государственных наград. Но душа рвалась в родную Белоруссию, где, судя по сообщениям прессы, активно формировался «второй Баку». Однако Иосиф Станиславович верил мнению коллег, располагавших сведениями об истинном положении дел. Назначая первого генерального директора «Белоруснефти», 45-летнего фронтовика Григория Андреева, в Миннефтепроме еще надеялись на большую нефть. Поднимая коллектив на взятие производственных рубежей, Григорий Александрович, сам образец терпения и выдержки, также свято верил в ее будущее.
Люди трудились целеустремленно, с полной самоотдачей. Тем не менее иллюзия «второго Баку», созданная высокодебитными фонтанными скважинами первых двух месторождений, все ощутимее обретала признаки мыльного пузыря. Чрезмерно интенсивный отбор нефти надорвал продуктивное здоровье эксплуатируемых пластов. План добычи трещал по швам. В стиле времени сверху последовали оргвыводы, спровоцировавшие замену первого генерального.
Новыми руководителями «Белоруснефти» стали приехавшие из Татарии Николай Сергеев и Иосиф Мулица. Именно на их долю «выпала честь», по замыслу чиновников, довести добычу черного золота к 1975 году до 10 миллионов тонн с перспективой создания в республике собственного профильного министерства. Как тогда кто-то остроумно отметил, из всей коровы чиновников интересовало только вымя.
Позже Иосиф Станиславович вспоминал, что вся атмосфера была наэлектризована вопросом: с кем ты будешь, главный инженер? Ответом стали ежедневные поездки на передний край, где с яростью атаки на безымянную высоту разворачивалась битва за большую нефть. Требовалась личность, способная подняться выше мелких интрижек и объединить разобщенную инженерную мысль в единую созидательную энергосистему, умеющую грамотно решать текущие задачи и одновременно формировать техническую, технологическую перспективу объединения. Эту роль судьба отвела ему. Она не застала его врасплох. Татария вышколила на все случаи жизни. Там тоже всякое бывало. Он вырос в условиях экстремальной динамики на пересечении теоретического «нельзя» и практического «нужно».
В феврале 1975-го, поработав четыре года главным инженером, Иосиф Станиславович возглавил объединение и принял весь груз ответственности за вверенных ему людей. Когда корабль попадает в шторм, вся команда смотрит на капитана с надеждой, что от его способности скоординировать действия, не растеряться в сложных условиях и принять верные решения зависит, выйдет ли корабль из шторма или упокоится на дне морском. В министерстве подготовили протокол о всемерной помощи белорусским нефтяникам и одновременно продекларировали контрольные цифры на очередную пятилетку, требующие увеличения добычи с достигнутых пяти до восьми миллионов тонн в год.
Он всегда был выше междоусобиц и интриг, до сих пор помнят его неизбывное благородство и собственную педагогику, когда в любых ситуациях он показывал пример веры в успех. Ведь неверие ни к чему не обязывает!
Мулице надо было распутать всю подоплеку эйфории о «втором Баку» в Белоруссии и выстраивать план защиты молодого объединения от неминуемого краха. Ни одно из открытых после Речицкого и Осташковичского месторождений не подтверждало надежд на высокие дебиты скважин. Но минские геологи о них уже «прокукарекали», и госплановские спецы, хмелея от восторга, безоглядно задавали темпы и объемы отбора нефти, напрочь раскулачивавшие естественные запасы белорусских недр.
Попытка остановить падение мобилизацией внутренних резервов на проведение геолого-технических мероприятий эффекта не дала. А если нет плановой добычи, значит, нет у людей премий, нет возможности строить жилье, формировать социальную политику.
Дрогнули нефтяники, начался отток специалистов. В объединение зачастили многочисленные комиссии из высоких союзных и республиканских инстанций, которые для вида «искали» нефть в бумагах и планшетах, но основной задачей их было наказать людей, которые «не умеют искать и добывать». Мулица и его команда преследовали иную цель – показать истинное положение дел с запасами нефти в полесских недрах. Но в Совмине республики стойко жила иллюзия «второго Баку», благословленная председателем Госплана и подхваченная «паркетными» специалистами.
Даже намек на корректировку плана добычи в сторону снижения вызывал державный гнев. Собрав в комок остаток нервов, Иосиф Станиславович в очередной раз появился на высоком судилище, где с ним порой разговаривали как с обвиняемым на допросе. А в голове пульсировала мысль: «Не уступлю – снимут, уступлю – сотрут в порошок, требуемой нефти все равно ведь нет».
Однажды Мулица сорвался и поехал в Москву просить отставки. Однако министр уже давно все понял, глубоко разобрался в проблемах «Белоруснефти» и, отдавая должное гражданскому мужеству генерального директора, санкционировал корректировку плана до объективной реальности.
Корабль из шторма вышел, но это вовсе не означало блаженного и безмятежного плавания. В министерстве постарались загрузить корабль «Белоруснефти», что называется, по полной. Было приказано идти к морю, на берега Балтики, и приступить к разработке запасов нефти в Калининградской области. Неглубокие по белорусским меркам, до двух километров, скважины белорусские специалисты бурили за 10 – 12 дней, проекты обустройства месторождений готовили прямо в гостинице. Благо сложной системы поддержания пластового давления не требовалось – пласты «подпирало» море. Задел, который оставили белорусы за два с половиной года на этой земле, ощущают и по сей день их преемники из объединения «Калининграднефть».
Но все это была разведка боем перед выходом белорусских нефтяников в конце 70-х годов на передовые позиции по разработке нефтяных просторов Западной Сибири. Только эта масштабная экспансия не застала Иосифа Станиславовича и его соратников врасплох. На Север пошли вагоны с оборудованием, техникой, молодые, но уже достаточно опытные кадры встали у руля нового «летающего» управления буровых работ. И вскоре на зависть местным корифеям проходки белорусы стали бить их рекорды. Покидая Сибирь в 1994 году, наши специалисты оставили фонд скважин, способный ежегодно давать не менее 20 миллионов тонн нефти. Всего же за годы работы в Западной Сибири пробурено более 13,5 миллиона метров и сдано в эксплуатацию около 5050 скважин. В эту же пору создавалась мощная и эффективная конструкция предприятия, способная выдержать любые «тектонические» сдвиги.
В Беларуси открывались новые месторождения, стабильно работали промыслы, производство оснащалось новым оборудованием, внедрялись передовые технологии. За годы, в течение которых во главе «Белоруснефти» стоял Иосиф Станиславович, построены Дворец культуры и техники «Нефтяник» в Речице, санаторий «Солнечный берег» и любимец детворы – детский оздоровительный лагерь на берегу Березины, тысячи квадратных метров жилья для семей нефтяников в Речице, Светлогорске и Гомеле, школы, детсады.
Так случилось, что день рождения Иосифа Станиславовича Мулицы совпадает с Днем нефтяника, который отмечается в начале сентября. В 2011 году, накануне празднования 80-летия патриарха нефтяной отрасли Беларуси, я пришел в уютную квартиру Иосифа Станиславовича и его жены Зинаиды Акимовны в Гомеле. Перед этим поговорил со многими из тех, кому посчастливилось работать с юбиляром. Дай бог каждому из нас услышать в свой адрес слова, которые были сказаны о ветеране! Он всегда был выше междоусобиц и интриг, до сих пор помнят его неизбывное благородство и собственную педагогику, когда в любых ситуациях он показывал пример веры в успех. Ведь неверие ни к чему не обязывает!
В тот день мне меньше всего хотелось говорить с Иосифом Станиславовичем об ушедших заботах и прошлых делах. Спросил, как прожить так, чтобы не устать от жизни?
– Вопрос сложный, философский. А ответить можно просто. Надо жить с людьми и жить их заботами. Общение с людьми – это бесконечная цепочка, когда тебе необходимо решать одну проблему за другой. И так до конца, до ухода. От такой жизни, когда тебя окружают люди, когда ты для них что-то можешь сделать, когда ты им нужен, не устаешь, получаешь радость и удовлетворение.
Затем Иосиф Станиславович достал шкатулку, разложил на столе отлитые в металле вехи его жизни: орден Ленина, орден Октябрьской Революции, два ордена Трудового Красного Знамени, медали «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие». До Героя Соцтруда оставалось рукой подать...