Речица и речичане: Дмитрий Янчик. Десять вопросов собеседнику о «детях подземелья», импровизации и творческом союзе

Когда я готовилась к беседе с Дмитрием Янчиком, задумалась: сколько же мы знакомы? С 90-х годов, когда я впервые пришла на кукольный спектакль «Кыцык и Мыцык» во Дворец культуры и техники «Нефтяник». С тех пор было много плодотворного сотрудничества, благодаря которому увидели свет в том числе и два спектакля по моему творчеству. Интеллигентный человек высокой культуры и широкого кругозора, который всегда в творческом поиске и самосовершенствовании. Это о Дмитрии Янчике.

1. Дмитрий, почему твой выбор пал на творческую профессию? Может быть, влияние оказали занятия в Доме пионеров в детстве и юности?

– Начну с того, что я очень рано приобщился к чтению, еще в детском саду. Папа с мамой находили какие-то педагогические ходы, и мне было интересно читать. Позднее, занимаясь в художественной школе, как-то раз ехал в автобусе, светило солнце, была весна, кругом лужи, пели птички, и я сочинил стихотворение. Там были четыре строчки, все в рифму, и я долго этим гордился. А потом в школе однажды возник Леонид Андреевич Пулькин, рассказал про литературный кружок, и я плюс еще пару человек из класса решили посмотреть своими глазами, что это такое. Был там еще и театральный кружок, но мне почему-то больше нравился литературный. Потом, вернувшись из армии, поступил в училище искусств. Я не знаю, почему выбрал театр, ведь литературу тоже люблю. Тут уже, видимо, сказалось влияние Валентины Викторовны Карташовой, которая была там моим основным педагогом.

2. Какое самое яркое впечатление оставили годы учебы по специальности?

– Не пойми меня неправильно, но, когда читаешь «Дети подземелья» Владимира Короленко, возникает абсолютно такое же ощущение (смеется). Потому что актеры театра кукол, по версии Валентины Викторовны, обязаны уметь делать кукол. А мастерская находилась в подвале. Зайдя в училище утром и закончив все пары, ты шел в подвал и находился там до вечера.

3. Можно ли в принципе сравнить работу в кукольном театре и работу с коллективом актеров? В чем особенности?

– Когда мы с Наташей (Демидович. – Прим авт.) разрабатывали подходы и концепции работы, то хотели дать людям инструмент, при помощи которого они свободно будут чувствовать себя в жизни. К примеру, бывают ситуации, когда нужно публично выступить, а человек не может. Или голос собственный ему не нравится. И мы хотели при помощи актерских инструментов помочь людям лучше адаптироваться в жизни. Если у человека много зажимов, комплексов, то через куклу, маску это сделать проще, быстрее. А потом уже легче начинать работать вживую и вести себя свободнее.

4. Как возникла народная театральная студия «Иллюзион»?

– Назрела производственная необходимость. Нам уже ничего не оставалось, как перейти с кукол на живой план. И мы подумали, а почему бы с этими же актерами не попробовать поработать живьем. К тому моменту мы с Наташей уже учились на режиссуре. И в 2000 году сделали прикидку по литературной программе. Подобралось несколько человек, начали пробовать и пантомиму. И тогда со сказками, монологами мы сделали программу «Сон Пьеро», на которой было 20 или 30 зрителей. По ее итогу в администрации Дворца нам сказали, что стоит подумать над такой формой. И мы стали думать. А чуть позже ты подошла со своими стихами для программы. И тогда уже совсем стало понятно, что надо это делать.

5. Как подбирается репертуар?

– Когда обучаешься в учебных заведениях культуры, со стороны педагогов – очень большое внимание к литературе, которую ты читаешь. И это как-то настраивает, задает направление, куда смотреть. А когда тебя, первокурсника, берут в работу третьего курса, и ты видишь, какой высочайший они делают материал – Бунин, Гаршин, Замятин, и о чем этот материал, ты бежишь в библиотеку, берешь книги, штудируешь. Так начинается личностный рост. И потом уже сознательно следишь за современными тенденциями и новинками. Любовь к Даниилу Хармсу привила Карташова. В его произведениях скрыты все авторы того времени, там можно обнаружить абсолютно все, собственно, и современное тоже. Как говорят, что всю русскую литературу написал Гоголь, так и с Хармсом для его времени.

6. Какие из созданных за годы проектов ты считаешь наиболее значимыми творческими успехами?

– Я считаю, что нынешняя импровизация – это значимый проект. Он имеет право жить, особенно сегодня, когда у людей, актеров мало времени. А так получается настоящая ретроспектива, если начинать с 2003–2004 годов. «Разноликое счастье» Ирины Дарьиной – это было шикарное начало, очень значимое и мощное. «Повесть о Сонечке» Марины Цветаевой – прекрасная работа юной актрисы и всего коллектива. «Звук позади самолета» Родиона Белецкого, где принимал участие актер Антон Макуха. Это была, наверное, первая его режиссерская работа. Вспоминается «Коробочка» по пьесе Николая Коляды, который написал ее по мотивам «Мертвых душ». Программа «Театр начинается», во второй части которой была попытка постановки пьесы Леонида Пулькина «Микеланджело». «Моя Айседора» по книге Айседоры Дункан (лучшая женская роль Натальи Вороны на международном фестивале 2010 года в Новозыбкове). «Про мою маму и про меня» по пьесе Елены Исаевой, «Женитьба» Николая Гоголя и «Фауст» Гёте. И, конечно, «Пиросмани» Вадима Коростылёва, который мы до сих пор считаем визитной карточкой коллектива. Последний фарс «Чудотворец высокого роста» оказался интересен, а спектакль «Счастье» по творчеству Надежды Тэффи стал мостиком в мир театра для новых студийцев.

7. Сейчас ты ведешь своего рода школу для желающих постигать сценическое искусство. Как проходят занятия?

– У нас есть детская группа (до 12 лет) и подростковая, в ней занимаются воспитанники 12–16 лет. Там в основном мы проводим занятия в форме игры и временами, если нужно, привлекаем ребят в новогодние сказки. А также есть занятия для взрослых, я очень серьезно готовлю каждую встречу. Даю основы, разбираем какие-то принципы, приемы. И этот микс приносит результат: мы снимаем зажимы, учимся говорить, общаемся и выходим на зрителя. С некоторыми занимаемся по индивидуальной программе.

28 ноября состоится наша программа, построенная на импровизации. А дальше я планирую переход к драматическому материалу. Поработав так, актеры станут уже более опытными, искушенными. Уверен, что это не пройдет даром и станет полезным опытом.

8. Пандемия неблагоприятно сказалась на сфере культуры. Какие планы у коллектива на будущее?

– Посмешим Бога (улыбается)? Я решил поработать с современным материалом. И у меня есть три пьесы, которые хотелось бы реализовать в 2022 году. На их постановку я получил разрешение от авторов, что меня теперь подстегивает. Долгое время мы занимались классическим материалом, сейчас поработаем с современниками, потом вернемся к импровизации и далее, скорее всего, снова обернемся к классике.

9. Творческая семья, где супруги работают вместе, – это удача? Или лучше, чтобы профессиональная деятельность протекала в разных сферах?

– Из моей практики – это несомненная удача. Поскольку театр непрофессиональный, а любительский – это коллектив единомышленников. Приходя сюда, каждый, конечно, решает какие-то собственные вопросы и задачи. Но актеры не получают здесь деньги и могут в любой момент уйти. А раз приходят, значит, их здесь что-то греет. И всегда была, есть взаимная поддержка и помощь.

10. Свободное время случается?

– Свободного времени не очень много из-за множества обязанностей. И разве бывает свободное время от творчества? Даже приусадебный участок – это место приложения творческих сил.

Очень люблю читать. И весь материал, что идет в работу, от души. Этим летом я открыл для себя новую белорусскую литературу. Есть хорошие книги, которые хотелось бы перенести на сцену. Вопрос времени.

Сейчас такое время, когда все нас подстегивает, чтобы двигались дальше, менялись, делали все возможное, чтобы нормально встроиться в эту жизнь. И я хочу пожелать всем читателям, чтобы в этом изменяющемся мире мы не забывали держаться корней. А еще, конечно, желаю здоровья, повышенного иммунитета. И среди всех забот не забывать про себя.

Перепечатка текста Dneprovec.by запрещена без разрешения редакции. info@dneprovec.by