Проект «Дняпроўца» – «Свидетели столетия». Владимир Пискунов: яркая жизнь неординарного человека

Владимир Пискунов родился 13 мая 1945 года в деревне Замостье Ветковского района. С октября 1970 года работал по направлению сейсморазведки по всей Гомельской области. Направлялся в командировку в Ирак. На пенсию ушел в должности заместителя начальника управления по общим вопросам Управления полевых и сейсморазведочных работ РУП «Производственное объединение «Белоруснефть».

Детство

Мой отец Тихон Игнатьевич был родом из Ветковского района. Там же, в деревне Замостье, я и родился. Об этом населенном пункте воспоминаний сохранилось не так уж и много. Большее их количество связано с Речицким районом, который считаю местом своей силы. Именно здесь я приобрел свой жизненный стержень, который помогал мне на протяжении всей жизни.

Моя мать Нина Степановна, в свою очередь, была родом из деревни Володарск Речицкого района. Всё свободное время в детстве я проводил именно здесь. Мои родители были учителями. Стоит ли говорить, что они были людьми в высшей степени образованными и с детства прививали мне нормы гуманизма.

Мать работала учителем начальных классов, отец был языковедом. Он в совершенстве владел немецким языком, был вообще для своего времени продвинутым человеком. Печатался в «Известиях», «Гомельской правде».

Войну родители встретили в Замостье. Отец, поскольку знал немецкий язык, занимался особой деятельностью, о которой распространяться нельзя было. Два раза попадал в гестапо после доносов. Он держал связь с подпольем, партизанскими отрядами. В партизанах был и мой дед Степан Геннадьевич Денисенко. Позже он вступил в Красную Армию. Освобождал Белоруссию, Польшу, Германию, брал Берлин. Рассказывал, что оставил роспись на Рейхстаге. Правда, люди той закалки были немногословны.

Школьные годы

В школу я пошел в Замостье. Это было небольшое деревенское здание. В свой класс меня взяла мама, ставшая моим первым учителем.

 Но при этом всё лето я проводил в Володарске. Это было замечательное время. В детстве как-то не особенно думалось, что живу в послевоенную пору. Родственники делали всё возможное, чтобы мы, дети, это не осознавали. Бабушка и дедушка со стороны матери всегда держали хозяйство. Это было очень значимым подспорьем. Всегда, по крайней мере, дома был кусок мяса. А это значит, что о чувстве голода задумываться не надо было. Также бабушка с дедушкой занимались пчеловодством, поэтому и мед был в достатке. А еще они имели большой сад.

Рядом был большой лес, то есть можно было собирать грибы и ягоды, что мы, в принципе, с удовольствием и делали. И это также было подспорьем для семьи. Послевоенное время было непростым, однако бабушка и дедушка засевали около полгектара земли, трудились, то есть мы не голодали.

Дед работал в колхозе, выполнял работы по строительству. Он часто брал меня с собой, чтобы я с детства приучался к труду. Мы с ним вместе, в частности, делали крыши. Поначалу мне, мальчишке, было непросто, а потом приловчился и быстро забирался наверх.

И вообще все мои самые яркие впечатления связаны с Володарском, куда я приезжал не только летом, но и зимой. Занятий у нас было много. Впрочем, они были традиционными для мальчишек того времени. Летом с товарищами преимущественно играли в войнушку, зимой бегали на лыжах. Но не только играми был наполнен наш досуг. Куда без помощи взрослым? Летом мы помогали косить. И, знаете, мне это в жизни не помешало. Наоборот. В дальнейшем все удивлялись, откуда у меня такие навыки косьбы, а я столько времени провел за этим занятием, что умение осталось у меня на долгие годы.

В 1953 году мы переехали в Гомель. Наш дом находился по улице Бориса Царикова. Так совпало, что в тот год умер Сталин. И я запомнил, что кто-то плакал, а кто-то выскакивал на улицу и разбивал о столбы статуэтки вождя.

Как и все мальчишки, мы периодически дрались, в том числе и улица на улицу. У нас был самый уважаемый район в городе. Нас называли рощинскими. И все окрестные улицы нас побаивались.

Почти всё взрослое население нашего района работало на «Гомсельмаше», а для случайно попавших сюда всё могло закончиться не очень радостно. Поэтому все старались обходить рощинских стороной. Еще в школе, в шестом-седьмом классе, нас привлекали к работе на «Гомсельмаше», где мы выполняли вспомогательные работы. Это тоже в дальнейшем помогло мне в жизни.

В Гомеле мы также играли с друзьями в войнушку, а еще ходили в располагающийся неподалеку Брилевский сад, помогали снимать яблоки, убирали горох. Еще ездили на рыбалку в сторону Речицы, на сенозавод. Незабываемое было время. Добирались туда на дизель-поезде, а так как денег на проезд не было, то попросту залезали на крышу вагона. Добирались до тех мест, спрыгивали и – вперед. Там всегда было много мужиков, которые помогали практическими советами. Рыбалка и была нашим основным занятием в то время.

Мои родители продолжали и в Гомеле работать преподавателями. Отец трудился в средней школе № 3 на Барыкина, а мать – в средней школе № 25. В этой же школе я окончил восемь классов, после чего поступил в Буда-Кошелевский техникум на специальность инженера-механика.

Учеба и начало трудовой деятельности

О том периоде учебы остались самые приятные воспоминания. Может, это просто связано с юношескими годами. Но думаю, что дело и в качественном образовании. В Буда-Кошелевском техникуме, помимо прочего, я получил права водителя, освоил специальности тракториста, комбайнера. Благодаря приобретенным умениям начал разбираться в электричестве, сварочных работах, умел работать на токарно-фрезерных станках.

Обучение в техникуме было серьезным. И вышел я оттуда с отличной подготовкой, в отличие от пацанов с улицы, которые после других техникумов не умели ничего. Кроме того, что приобрели там вредные привычки.

А еще в техникуме был очень сильный преподавательский состав. Нас приобщали и к общественной деятельности. Мы ездили на уборку картофеля, зерновых. С поездками также связаны приятные воспоминания. Эти годы оставили яркий след в моей жизни.

После техникума нас направили в Добруш. В качестве первого места работы был выбран местный сельхозтехникум. Работы особой там не было, мы больше праздно разгуливали и большей частью били баклуши. Нам это не нравилось. Как-то пришли с Добрушской бумажной фабрики и предложили перейти к ним. Естественно, мы с радостью приняли приглашение. Причем, как оказалось, работа была связана с командировками.

По договору нас направили в Ригу, где по заданию партии и правительства строили бумагоделательную машину французской фирмы. Работа была интересной. Помимо французов, там работали и представители Германии. Это были специалисты высшего класса. У них можно было научиться много чему. Благодаря отцу я хорошо знал немецкий язык, что помогало в общении и решении рабочих моментов. Немцы были очень педантичные люди в плане отношения к работе. Мельчайшие погрешности – и они заставляли переделывать работу. И у меня после этого по жизни выработался навык: требовать выполнения работ от и до.

Новые маршруты

В Советском Союзе рачительно подходили к людским ресурсам. Это распространялось и на организацию работы. После того как мы достроили бумагоделательную машину, нас отправили в Таджикистан поднимать азотно-туковый завод.

Вахшский азотно-туковый завод, основанный в 1964 году и модернизированный в 1972-м, был единственным в Таджикистане предприятием по производству азотных удобрений для сельского хозяйства. В 2009 году он практически прекратил функционировать в связи с прекращением поставок газа из Узбекистана, а в 2014-м предприятие было национализировано.

А в то время это было знаковое место. Нас окружали красивейшая природа, величественный Памир, очень приветливый народ.

Мы жили в Калининабаде, недалеко от Курган-Тюбе. Начало городу положил Вахшстрой – грандиозная стройка начала 1930-х годов, а именно строительство отводного магистрального канала для орошения земель Вахшской долины. Калининабад возник в 1956 году в связи со строительством Головной ГЭС.

Однажды город остался без воды. Набрали энтузиастов, в том числе и нас, которые за 24 года вернули город к жизни. Варили трубы, подводили их к реке Вахш. Нас затем вызвали в райком партии, благодарили, дали хорошие премии.

Выполнив все требовавшиеся от нас задания, вернулись в Гомель. Устроился на работу в училище № 34 мастером. Наверное, проявил себя с неплохой стороны, все-таки были уже отличная практика и достаточно приличный опыт. Один из наших мастеров перешел в геофизику на Барыкина, где была производственная база. В какое-то время там потребовались кадры, он выдал мне рекомендации, и меня пригласили туда на работу геофизиком.

Так я кардинально сменил род деятельности. Начинал с мастера. Поначалу поставили на ремонт шасси, переднего-заднего моста, мотора. И, скажу по правде, получалось всё достаточно неплохо. Меня начали поднимать по службе. Через какое-то время стал старшим мастером, еще чуть позже – начальником цеха.

Работа за границей

В какое-то время по нашей специальности начали подбирать кадры для работы за границей. Мне предложили отправиться на работу в Ирак. Попал в столицу этого государства Багдад. Вначале, как поется в песне, там было всё спокойно. Местные жители называли нас мистерами, а меня персонально Абу-Дима, что переводилось как «отец Димы». Я был специалистом по буровому оборудованию. Через год всё кардинально изменилось, началась война с Ираном. Честно признаюсь, было временами жутковато. А первый раз и вовсе страшно. Сижу, вдруг слышу, что-то пролетело. А это иранцы обстреляли нашу буровую.

В Ираке мы были вместе с семьями. Естественно, оставаться женам и детям было опасно. Семьи эвакуировали в Союз, а мы остались дорабатывать контракт, который был на три года. Расторгнуть его было дорого, никто на это идти не хотел. Жить в состоянии войны было некомфортно. Утром просыпаешься: в каких-то районах разрушения, горят здания, летают «фантомы». Не самые приятные ощущения.

А довоенный Ирак был примечателен. Мы объездили всю страну. В Ираке было изобилие продуктов. На каждом углу продавали джинсы. У нас в Союзе такого еще долго не было.

Закончился контракт, и я уехал домой. Надоело жить под обстрелами.

Вернулся домой. Вскоре меня назначили главным инженером. Затем стал директором. Приходилось работать не только с рабочими механизмами, но и с людьми высокого уровня, что порой было еще сложнее.

Продолжал посещать Володарск. На свиноводческом комплексе в Заспе работал ветврачом мой двоюродный брат. Общался с ним, ездил на кладбище к деду. В Горновке за нами было закреплено воинское захоронение. Я лично туда ездил, наводили порядок.

Помимо работы, с отличием окончил механический факультет Белорусской сельскохозяйственной академии. Назначили меня заместителем генерального директора научно-производственного объединения «Западнефтегеофизика». Мы обслуживали Калининградскую область, Армению, Полтавское и Ивано-Франковское управления Украины, Речицкий район. У нас был такой вычислительный центр, аналогов которому не было и в Министерстве обороны. Еще у нас был целый завод по ремонту автомобилей и огромное складское хозяйство.

С учетом постоянного расширения географии работ, роста штатной численности в 1988 году трест был реорганизован в производственное объединение «Западнефтегеофизика», ставшее одним из лучших геофизических предприятий страны. Обладая большим кадровым и научно-техническим потенциалом, ПО «Западнефтегеофизика» заслуженно считалось кузницей кадров. Специалисты были востребованы не только в СССР, но и за рубежом. Они работали в Сирии, Иране, Индии, КНДР и ряде других стран.

Мы активно помогали сельскому хозяйству. Сначала были шефами у колхоза в Ветковском районе, на родине нашего известного дипломата Андрея Андреевича Громыко. Затем нам дали поднимать совхоз «Руднянский» в Корме. Мы ездили туда, помогали, отстроили сооружения и подразделения. После аварии на Чернобыльской АЭС деревню закрыли, всех отселили. Позже в Речицком районе мы помогали «Фрунзе-Агро», были там подшефными.

А мои зарубежные командировки не закончились. Еще мне довелось поработать в Северной Корее, там мы искали район, чтобы не было разломов в коре, под атомную электростанцию.

Когда распался Советский Союз, мы стали самостоятельными. Чтобы как-то сдержать разрушение, через какое-то время вошли в концерн «Белнефтехим», а затем присоединились к «Белоруснефти». В Речице было создано Управление полевых сейсморазведочных работ, куда нас всех и перевели.

Работа в Речице оставила приятные воспоминания. Моим начальником был Василий Степанович Ковалев. Я отвечал за строительство, жилье и идеологию. Идеологической работе в то время уделялось очень значительное внимание. Мы посещали ветеранов войны, которых было тогда еще достаточно много.

В 2006 году вышел на пенсию.

Семья

С женой Татьяной Анатольевной познакомился во многом благодаря случаю. И очень благодарен этому случаю. Судьба мне подарила замечательного человека, который всегда был рядом.

Но вернусь к знакомству. Моя сестра вышла замуж за офицера, служившего в ракетных частях, а будущая жена была сестрой этого офицера, приезжала в гости, и так мы познакомились. Вот такие плотные оказались семейные связи. И вот уже 53 года живем вместе. Жена, к слову, преподаватель химии и биологии.

У нас двое детей. Дочь окончила машиностроительный техникум, затем университет в Москве. Сын учился в политехническом институте, когда там ректором был известный советский ученый и конструктор Альберт Шагинян. Сейчас дочь работает в жилищном ремонтно-эксплуатационном тресте. Сын – в мэрии в Москве.

У нас замечательные внуки. Старший внук работает в техникуме, средний – учится в медуниверситете на пятом курсе. Занимается большой общественной работой, пошел в деда. Состоит в Молодёжном совете при Гомельском областном Совете депутатов. Правда, жениться пока совсем не хочет. Говорит, не состоялся еще как личность. Самому младшему внуку два года. Правнуков пока нет, непременно хочу их дождаться. Сейчас это главная цель в жизни.

Сейчас мой досуг наполнен только дачей, которая находится за Бобовичами в Гомельском районе. К сожалению, многие из моих коллег-соратников ушли из жизни. То же касается и соседей как по квартире, так и по даче. И чувствую, что остался в одиночестве. Из моей обоймы практически никого нет. Бывает, что не с кем даже поговорить. Но ничего, жизнь продолжается.