Общество > Сельская жизнь

5137

Деревни Речицкого района. «Без Семёновки не представляю своей жизни»

 +

Деревня Сёменовка Вышемирского сельсовета располагается в трех с половиной десятках километров от Речицы. Ранее она носила название Осиновка, что, вполне вероятно, связано с большим количеством определенного вида лиственных деревьев. Свое нынешнее название деревня приобрела в двадцатом веке, когда в болотистую местность переехало немало переселенцев, имя собственное одного из которых и послужило появлению нового топонима.

 

Планировка Семёновки представляет собой длинную криволинейную улицу, простирающуюся на четыре с половиной километра. «Точно как Невский проспект», – отмечает один из моих собеседников, с которым удалось пообщаться во вторник.

В середине января погода здесь и впрямь, как в Питере: идет нудный дождь, подгоняемый пронизывающим ветром. На этом, впрочем, ассоциации с северной столицей России исчерпываются. Оживленности не чувствуется. И дело вовсе не в середине рабочего дня. Если в 2004 году здесь проживали 134 человека, то к началу 2023-го местных жителей осталось порядка 20 человек. Да и стройная некогда вереница домов сменилась нынче редким наличием преимущественно деревянных построек.

Владимир Чвань родился в Семёновке в 1955 году. Сейчас его формально, конечно же, можно назвать речичанином, но в родительском доме он гость частый. И пусть давно уже нет на этом свете отца и матери, но воспоминания о детстве и юности живы и поныне, и поэтому в свободное время Владимир Николаевич спешит сюда. Равно как и его старшие брат и сестра, проживающие в Мозыре. «Без этого дома и без Семёновки я не представляю своей жизни», – просто и без обиняков отмечает Владимир Чвань.

Воспоминаний из детства о Семёновке у него хватит не на один час беседы.

«Прекрасно помню, как, когда мне было лет семь, в нашей деревне проводили свет, – рассказывает Владимир Николаевич. – Электричества до этого не было. Все пользовались керосиновыми лампами, свечами, лучиной».

Владимир Чвань
Владимир Чвань

«Еще одно яркое воспоминание из детства связано с появлением в деревне первого телевизора, – продолжает Владимир Чвань. – Как сейчас помню, назывался он «Неман». У счастливого обладателя практически сказочной для нас новинки в большой комнате собиралось по 30 человек. Мы не могли поверить, что стали частью технического прогресса. Что смотрели? В основном «Четыре танкиста и собака». Старались не пропускать ни одной серии».

Важный период жизни у моего собеседника связан, естественно, и со школьными годами. О той поре ему тоже есть что рассказать.

«Моя учеба началась в школе-четырехлетке, которая находилась в центре деревни, напротив магазина, – вспоминает Владимир Чвань. – Это был большой деревянный дом. Естественно, лишенный каких-то удобств цивилизации, достаточно темный. Все наши учителя были местными жителями, а в одном классе находились разновозрастные ученики. Так, когда я учился в третьем классе, вместе с нами азы знаний постигали ученики на год старше. Затем у нас построили восьмилетку. И по сравнению с прежней школой это было словно день и ночь. Построили благодаря стечению определенных обстоятельств. Командиром ракетной части в Заречье (тогда именовавшемся Гомель-30) был генерал Коршунов. Он являлся депутатом по Семёновскому избирательному округу. Благодаря его инициативе военные построили новую школу с паровым отоплением. Это фактически была типовая казарма, но после старой школы она казалась нам настоящим дворцом. В девятый и десятый классы я ходил в Вышемирскую среднюю школу. Добирался всегда пешком, от моего дома это четыре с половиной километра. Редко, если кто-то случайно ехал на грузовой машине, могли подвезти домой. А так, несмотря на погоду, всегда пешком. И зимы же были не чета теперешним. Из-за снега порой не было видно полутораметрового забора, переступали через него – и вперед. Только если температура опускалась ниже 25 градусов, оставались дома».

Родительский дом Владимира Николаевича находится в той части Семёновки, которая раньше называлась среди местных жителей Песчанкой. Часть деревни от магазина в направлении Барсука именовалась Гелики. При въезде была Сунковщина, где проживала семья Сунко. Если свернуть возле памятника налево, попадал в Хутор.

«Раньше вокруг всей Семёновки были болота, – вспоминает Владимир Чвань. – Деревня представляла собой своеобразный остров посреди воды. Впоследствии природа изменилась из-за человеческого фактора. Сейчас на месте болот лежит асфальт. Не страшно ли было ходить в школу через болота? Меня отец с раннего детства приучил к охоте, поэтому страха у меня не было».

В свое время и культурный досуг в деревне присутствовал. Важнейшим же из искусств было кино.

«В старый клуб часто привозили фильмы, – рассказывает Владимир Николаевич. – Киномеханик, которого мы между собой называли кинщиком, приезжал с кассетами-бобинами. По всей деревне загодя расклеивали афиши. Привозили в основном военные фильмы. Но были также «Свинарка и пастух», «Волга-Волга». Цена детского билета составляла пять копеек. Уже за неделю мы собирали копейки, чтобы сходить в кино. Бывало так, что достаточной суммы собрать не могли. Поэтому предусмотрительно сделали под сценой подкоп. Порой смотрели с улицы через окно. Молодежи в деревне тогда было очень много. В клубе все просто-напросто не помещались. Затем построили новый добротный клуб, где был бильярд, проводили танцы».

История Семёновки, как и других небольших местечек Беларуси, содержит немало интересных и, куда же без них, трагических фактов и событий. К сожалению,
не все из них сохранились для потомков.

«Много мне об истории Семёновки рассказывала бабушка 1900 года рождения, но я в силу детского возраста не все воспринимал и запоминал, а следовало бы вести записи, – сожалеет Владимир Николаевич. – Остались лишь отрывистые воспоминания. Как работали они у пани, управляющей, женщины достаточно справедливой, которую потом убили большевики. Как сожгли деревню немцы в черной униформе, и людям пришлось прятаться на болоте. Бабушка многое рассказывала про войну. Между Семёновкой и Вышемиром располагалось урочище Поруб. Когда-то, до революции, там была дубрава. Затем все деревья были вырублены поляками. Во время войны там располагались немецкие склады с боеприпасами, стояли зенитки. Однажды прилетели советские бомбардировщик и истребитель. Истребитель был подбит и упал в километре от Вышемира, в месте, которое называлось Дуб. Понятное дело, из-за росшего там огромного дуба. От упавшего самолета он загорелся и долго еще стоял выгоревший, пока окончательно не высох и не был срезан. Летчик же десантировался в урочище Быков Мох. Немцам не удалось его обнаружить, и он был переправлен на большую землю».

«Моего отца Николая Ивановича призвали в армию уже после того, как был освобожден Речицкий район. Он 1927 года рождения, и это был последний призыв, отправленный на фронт. Отец дошел до Польши. Был связистом. Едва не погиб при форсировании Вислы. И если он вернулся домой, то дед так с войны и не пришел, хотя дошел до Берлина. После Победы его часть перебросили на Дальний Восток, и в Благовещенске он погиб.

 

После войны отец работал финансовым агентом. Трудился в конторе колхоза «22 съезд КПСС». Мама Любовь Николаевна всю жизнь проработала на свиноферме, досматривала свиней. Была ударником труда, избиралась депутатом местных, районных, областного Совета депутатов. Образование получить не успела, так как в первом классе серьезно заболела и больше в школу не вернулась.

Меня также привлекали к труду в колхозе. Как только начиналось лето, мы, школьники, вместе с мужиками отправлялись на косьбу. Причем косить приходилось в труднодоступных для техники местах».

После школы Владимир Николаевич служил в Группе советских войск в Германии, на метеостанции. После службы написал заявление о приеме в РОВД. Работал в спецкомендатуре в Защебье, где был помощником дежурного. Затем перешел на службу в Речицу, работал в ИВС, патрульно-постовой службе, медвытрезвителе. Окончил с отличием заочное отделение зоотехнического техникума. На пенсию вышел майором милиции с должности старшего инспектора по разрешительной работе. Неоднократно признавался лучшим по профессии в области. Выполнил норматив КМС по стрельбе. Является ликвидатором последствий катастрофы на ЧАЭС, принимал участие в охране Брагинского и Хойникского районов. Сейчас Владимир Николаевич на пенсии. Часто приезжает в Семёновку, много времени уделяет охоте. Для него пройти 20 километров в день – обычные дела.

Мария Лугинец
Мария Лугинец

Самым же пожилым жителем Семёновки является Мария Никитовна Лугинец. В прошлом году она отметила свое 97-летие. Несмотря на возраст, по-прежнему обладает неплохой памятью. Едва ли не в деталях воспроизводит события довоенного периода. Родители работали в колхозе. Отец – в строительстве, мать – в полеводческой бригаде. В семье было пятеро детей.

Когда началась война, старший брат ушел на фронт. Четверо остальных вместе с матерью были отправлены немцами на работы в Германию. Жили в бараке, впроголодь, выполняя все, что скажут. После войны вернулись в Семёновку.

Мария Лугинец отдала всю свою трудовую жизнь колхозу, работая дояркой. На отдых времени особо не было. Но о тех временах у нее сохранились исключительно светлые воспоминания.

«Деревня была очень большая, – вспоминает Мария Никитовна. – И очень красивая. Столько людей проживало хороших и трудолюбивых. Если выдавался выходной день, любила ходить в клуб. Сама, правда, не танцевала, а вот на других посмотреть было приятно».

Читайте dneprovec.by «Вконтакте» → vk.com/rnewscity Читайте dneprovec.by в «Одноклассниках» → ok.ru/rcity